– Как каменный, – кивает Пол. – Бьёшь его, а он, стервец, что придумал. Качается под ударом. Ну, чувствую, что не так кулак ложится. Так я что делал. За волосы ухвачу и держу, чтоб башкой не крутил. Нахлещешь его, у самого рука болит, а ему… Хоть бы хны. Ничем не проймёшь. Чего ты его выбрал?
– А того. Дурак ты, Пол. Тупарь он, конечно, тупарём, как все индейцы, и скотина неблагодарная, но работал. Его подгонять было не нужно. И со скотиной он ладил.
– Сам скотина, вот и ладил, – ржёт Пол.
– Верно, – соглашается Грег. – Только к быку, бык племенной был, он один и мог зайти. И коровы от его дойки не болели. Ну, о нём много чего рассказать можно. Мне он чем пришёлся? Работяга – раз, с другими рабами не стакнется – два.
– Ну, это ты загнул.
– Разогни, Пол. Он с кем из рабов в стачке был? А? За пять-то лет. Вспомни. Даже с Зибо… Ну, это тоже целая история.
– Смехота! Понимаете, был такой черномазый, Зибо, скотник. Старик уже, на Пустырь пора. Когда Угрюмого купили, я и скажи Зибо, что это его сынок, ну, десятый в награду.
Дружный хохот заглушает Пола.
– И он поверил?!
– Да черномазый же! Они всему верят!
– Да, в чём другом, а в этом… они как психованные.
– Хуже жратвы.
– Ну да, скажешь только, это там сын твой, и всё. Они уже родня, понимаешь.
– Да, крови совсем не чувствуют.
– Ну вот, так Зибо ему: сынок, сынок, сам слышал, а он…
– Как каменный, – кивает Грег и вдруг усмехается. – Видно, понял, что ты это в насмешку сказал. Мне как-то старика даже жалко стало. Нахлестал я Угрюмого, что Зибо, дескать, отец твой, уважай и почитай его.
– Ну и как? – хохочут остальные.
– А никак. Был Угрюмым, таким и остался. Ну, так вот, что третье-то было? Да. Что он делал, то уж без булды. Старательный. И силён был. Как бык. Это четыре. Пятое забыл. Ну и ладно. И так… Куда ж ещё. Ему уже за двадцать было, но десяток лет он бы ещё покрутился у меня.
– А вообще-то да. Вполне возможно.
– А вообще-то, он бы придушил тебя, Грег. При случае. Индейцы – они подлые, ни одному верить нельзя.
– Ну, это просто. На ночь приковать или запереть, а днём я с оружием. Ну вот, заваруха грянула, ну, кто куда рванули.
– Побыстрее и подальше.
– Это уж у всех одинаково.
– Ладно, все помним.
– И вот через месяц приезжаю я туда. Хозяйка испугалась, что имение бесхозным и выморочным объявят.