Два собачьих глаза с интересом уставились в мое лицо. Безвольно лежавший на земле рыжий хвост чуть дрогнул, а затем замел туда-сюда как бешеный, поднимая клубы пыли. Расценив это как знак согласия, я с кряхтением отряхнул перепачканные грязью штаны, пригладил пальцами всклокоченные на затылке волосы, и направился к выходу из подворотни.
У старика-аптекаря не было наплыва клиентов, если не считать полноватую леди с ребенком, то и дело утиравшим раскрасневшийся нос о белоснежный платок. Поэтому я решительно толкнул стеклянную дверь, знаком приказав псу оставаться снаружи и дожидаться моего возвращения.
Старый аптекарь с легкой улыбкой поднял глаза, но, завидев меня, тут же помрачнел. Должно быть, если бы не леди с сыном, он бы сразу вышвырнул меня прочь. Но при покупателях вести себя так грубо означало бы проявить крайнюю невоспитанность.
– Добрый день, хороший человек, – проговорил я, кивнув в знак приветствия. – Хотя разве может считаться он добрым, когда снаружи ветер воет как голодный койот?
Толстенькая леди с опаской уставилась на незваного гостя, сделала несколько шагов в сторону, утащив за собой зазевавшегося ребенка, и замерла в углу, прижав квадратную кожаную сумочку к своей груди.
– Чего тебе нужно, Альварес? – прошипел старик, злобно сверкая парой глаз из-за стекол своих очков.
Я сделал шаг вперед, громко вздохнул и произнес:
– Добрый человек, угости несчастного бродягу пузырьком спирта. От этой стужи все мои кости ноют и трясутся под шкурой, того и гляди, рассыплюсь на части!
– Ничего я тебе не дам, – отрезал он.
Но затем аптекарь заметил встревоженное лицо леди с ребенком, которая уже собиралась юркнуть в дверь, забыв обо всех своих покупках. Быстро замахав руками, он произнес:
– Ладно-ладно, возьми уж… По-другому тебя не спровадить.
Он резво вытащил из-за прилавка знакомую бутылочку с зеленой этикеткой, поставил ее донцем на полированную столешницу прилавка, толкнул вперед, и уже спустя мгновение пузырек блестел на другом конце доски, прямо у самого моего носа.
– А теперь убирайся, – он вновь с нескрываемым раздражением окатил меня взглядом. – Миссис Грэхем, как чувствует себя ваш сын сегодня? Жар уже прошел?..
Я кивнул сварливому старику на ходу, выскользнув за прозрачные двери, крепко сжимая заветную бутыль в своей ладони. Завидев меня, Бенджамин тут же радостно завилял облезлым хвостом.