– Не против, если я присяду? Сегодня
меня уже пытались убить. Да и день в целом был тяжелый. Так что,
если ты не собираешься этого делать прямо сейчас… Ты говоришь, что
ваши императоры предали меня. Расскажи подробнее.
– Боюсь, эти воспоминания давно
стерлись из моей памяти, – с сожалением покачала головой верховная
жрица храма Послушания. – За тысячи лет постоянной жизни их
вытеснили другие. Остаются только самые важные. Но мое Юань-ци не
настолько сильно, чтобы вспомнить хоть что-то, не относящееся прямо
к моим обязанностям и произошедшее более тысячи лет назад.
– И чем же тогда твоя жизнь
отличается от жизни эльфов? – усмехнулся я. – Ты говоришь, что не
демон. Но вы находитесь в изоляции… сколько? Десять тысяч лет? Ты
хотя бы помнишь, в чем эти различия заключались?
– Это наша суть! – гордо ответила
Кингжао. – Мы не спасаем ради правления, а управляем и направляем
ради сохранения жизней! Наше призвание не поменялось. Мы все так же
должны сохранить человеческий род во всем его разнообразии. И мы
стараемся это сделать. Всеми доступными способами! Мы стараемся,
день ото дня…
– Вот только выходит у вас не очень.
Император… я запутался. Для меня существует всего два императора. Я
и демонический. Сидящий на престоле Длани. Ты же говоришь о том,
что их несколько. Сейчас это не особенно важно. Но тот, что на
престоле Длани, только что сжег живьем миллион человек – только
ради того, чтобы не позволить богу Света вернуться в истинной
силе.
– Бог. Значит, вы называете себя так?
– грустно улыбнулась жрица. – Возможно, именно поэтому вас и
предали. Власть развращает, а абсолютная власть развращает
абсолютно. Называть же себя богом может только тот, кто
действительно в это верит.
– И тем не менее я проиграл, – решил
я сменить тему. Вообще-то я не себя имел в виду, а реального бога
Света, которому служил. Но объяснять сейчас это демонессе не
собирался. Тем более что она была уверена в обратном. – Один из
представителей твоего вида в очередной раз доказал вашу преданность
идее сохранения жизни, прикончив бога Света вместе с собственной
армией и сотнями тысяч мирных жителей.
– Это один из братьев-отступников
нашего истинного императора, – уверенно сказала Кингжао. – Тот, что
победил в борьбе за опустевший трон. После того… того… не
помню.