Бегать мне, в принципе, легко, в отличие от всего остального: отжимаюсь я с высоко поднятым задом и мыслями, как бы поскорее сдохнуть; подтягиваюсь тоже ничтожно, и сколько ни пытаюсь, больше двух-трёх подходов не выходит.
– Достаточно, – качает головой Влад на мои бесполезные попытки. – В чем минус самостоятельных тренировок – ты не регулируешь нагрузку, даёшь себе поблажки, результат отсутствует.
Я хмурюсь, не сразу вникая, и спрыгиваю с турника.
– В смысле? Ты… ты что, следил за мной?
– Ещё пять кругов, вперёд.
Я неуверенно двигаюсь с места, размышляя. Откуда он мог следить за мной? Каким образом? И зачем?
Впрочем, вопросы здесь неуместны. Смазливое личико – псих, а психам не нужны оправдания. Хотя осадок остаётся.
На втором круге, когда я только ускоряюсь, Владимир резко преграждает дорогу.
Затормозить я не успеваю, блокировать удар – тоже, и через секунду оказываюсь на земле.
– За что?.. – хнычу, потирая копчик.
Влад скрещивает руки на груди.
– Это то, о чем я говорю. Ты не делаешь выводов.
– И какой вывод можно сделать из того, что у меня болит спина и я валяюсь на полу?
– Что ты это делаешь на всех тренировках. Я использую этот приём каждый раз, в один и тот же момент.
Я оседаю, открыв рот. А ведь действительно.
– Ну, подумаешь, это ничего не значит, – качаю головой.
– Значит. Значит, что ты глупая, излишне эмоциональная, ленивая и упрямая девочка. Ребёнок, не признающий свалившейся на него ответственности.
– Чего? – я сжимаю кулаки. Хмурюсь. Какое этот псих имеет право оскорблять меня?
Ну, и на этом моё терпение кончается.
– Сам ты ребёнок, с психическими проблемами, – огрызаюсь, поднимаясь. – Справлюсь без помощи тебе подобных.
Влад хмурится, но продолжает тем же ровным тоном:
– Так докажи.
Я круто разворачиваюсь. Нет, это ведь всего лишь уловка? Нужно держать себя в руках. Держать себя…