Все вместе – малые, большие,
Утратив прежний образ свой,
Все – безразличны, как стихия,
Сольются с бездной роковой!..
О, нашей мысли обольщенье,
Ты, человеческое Я,
Не таково ль твоё значенье,
Не такова ль судьба твоя – продекламировал Родион Раскольников стихи Тютчева.
– Но мы то не знаем для чего мы здесь, но наше понимание добра и зла зависит в мёртвой степени от того, как мы представляем этот мир.
– Но мы то свободны. Мы то не знаем для чего мы здесь. Но как совместить свободу с нравственностью. Нравственность зависит от представления, что мир имеет ту или иную цель в своём развитии. Но когда мы точно узнаем что мир имеет особую цель, то это тоже будет безнравственно. Мы просто потеряем свободу.
– Ну и ну ты ставишь крайне сложные вопросы Валя.
– Если тебя припирает к стене невроз. И патологический страх потери слуха ты становишься с волей не волей философом.
И тут я проснулась. Но когда я проснулась я задумалась над вот таким вопросом
Если исходить из того что запрет на убийство создала природа, а не общество как я думала раньше то зачем это было сделано.. Что это значит для нас людей…?
ВЕЧНОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЛИ КОНЕЦ НЕВРОЗА ИЛИ ОТКРЫТИЕ НОВОЙ ФОРМЫ НУМИНОЗНОГО
– тот кого не знает ни одна вещь, тот кто не находится ни в одной вещи, но все вещи объемлет, тот кто изнутри ими управляет, одна единственная реальность твоя – Брахман.
Брихадараньяка – упанишада.
На следующее утро я была у Алекса. Я рассказала ему про свой сон, и он сказал.
– Для разрешения вашей проблемы надо посмотреть на учения тех философов, которые учили что жизнь бессмысленна.
– Логично если я боюсь потерять свободу, то нужно посмотреть на учения других философов, которые утверждали свободу, даже ценой отказа от смысла
– Ницше трезво понимал, как атеист, что смерть Бога не оставляет, возможностей для истолкования мира. Более того, он даже создал особую теорию, чтобы окончательно разделаться с возможностью истолкования мира,
Представь себе – однажды днем или, быть может, ночью тебя в твоем уединеннейшем уединении неожиданно посетил бы злой дух и сказал бы тебе: «Эту жизнь, которой ты сейчас живешь и жил доныне, тебе придется прожить еще раз, а потом еще и еще, до бесконечности; и в ней не будет ничего нового, но каждое страдание, и каждое удовольствие, и каждая мысль, и каждый вздох, и все мельчайшие мелочи, и все несказанно великое твоей жизни – все это будет неизменно возвращаться к тебе, и все в том же порядке и в той последовательности… Песочные часы бытия, отмеряющие вечность, будут переворачиваться снова и снова, и ты вместе с ними, мелкая песчинка, едва отличимая от других! Разве ты не рухнул бы под тяжестью этих слов, не проклинал бы, скрежеща зубами, злого духа? Или тебе уже довелось пережить то чудодейственное мгновение, когда ты, собравшись с силами, мог бы ответить ему: «Ты – бог, и никогда еще я не слышал ничего более божественного!»