– Я тоже сегодня познакомилась с парнем, – сказала я, заметив, как кровь прилила к моим щекам.
Разумеется, я не так близко познакомилась с Юлианом, как мама с Марко. Но – секрет в обмен на секрет. Quid pro quo[5]. Мама посмотрела на меня сквозь стекло фужера. По ее взгляду я поняла, что она уже достаточно опьянела. Она неловко наклонилась ко мне, так что хрупкий столик подозрительно скрипнул.
– В самом деле? Расскажи. Он местный?
– Да, он отсюда.
Я вынуждена была сделать глубокий вдох. Мы впервые говорили о мальчиках – по крайней мере в таком ключе. Раньше я говорила кое о чем подобном с Беа, и с того времени, как наша дружба распалась, этих бесед мне не хватало.
– Не заставляй все вытягивать из тебя, как клещами! – Мама выглядела так, будто ей самой сейчас было шестнадцать, а вовсе не тридцать девять. – Он симпатичный?
– Вполне. Кстати, он наш сосед.
– Неужели?
– Его зовут Юлиан, – сказала я, почувствовав при произнесении его имени приятное дрожание в животе, которое я определила как синее. – Юлиан Норд.
– Выходит, он…
– Сын моего терапевта, да.
На какой-то миг мамино лицо сделалось серьезным, затем она снова беззаботно рассмеялась:
– И что? Ты в него влюблена?
– Ты шутишь, что ли? Мы всего лишь поговорили.
Несмотря на свой ответ, я задумалась над маминым вопросом. Если разобраться, я еще ни разу не была по-настоящему влюблена. Нет, бывало, конечно, я могла втюриться в парня, обычно втайне – я была слишком робкой, и он не догадывался о моей симпатии. Но по-настоящему… Нет, я еще никогда не была влюблена. По крайней мере в том смысле, как пишут в книгах. Однако дрожь в животе, которую я почувствовала, увидев Юлиана в супермаркете, походила на касание крыльев бабочки.
– Он мне кажется милым, – сказала я наконец.
Мама склонила голову набок и улыбнулась:
– Так-так. Ты находишь его милым. Насколько милым?
– Весьма и весьма.
Мы одновременно разразились приступом смеха. Мы смеялись так громко, что нас, наверное, было слышно с улицы. Так протекало время, и мы беседовали о вещах, о которых никогда не говорили друг с другом раньше. Казалось, мы заново познакомились. Новая Дора и новая Антонелла-мамусик, которыми мы стали за эти четырнадцать месяцев.
К тому времени как мы около полуночи стали расходиться по своим комнатам, мама допила бутылку. Она слегка шаталась, поднимаясь передо мной по лестнице.