– Я повинуюсь, – тут же ответил он, но не мог не спросить того, что его беспокоило: – Ведающая, позволь узнать: как же отец?
– То, что тебя направила я – этого будет для него достаточно. Скажи, что я сама лично с ним свяжусь, когда наступит время и моя воля.
Кристалл погас, оставив Истархана в задумчивости, но он тут же вызвал здрада и отправил его пространственным тоннелем к Ведающей, а его самого уже заждались верные предводящие. С ними он мог обсудить всё, что произошло.
* * *
Сопровождающий провёл Лизу обратно в то же помещение, где она и очнулась. Еле дождавшись, когда мужчина выйдет, Лиза упала на облачно-мягкий матрас и всё-таки дала волю слезам.
Напряжение, что сковывало её последнее время, скопилось настолько, что она, рыдая, даже начала икать, но остановиться никак не могла. Елизавета понимала что ей необходимо собраться, что испытания не только не закончились, а скорей всего самое тяжёлое ещё впереди, что именно от того как она сейчас будет себя вести, зависит то, пойдут ли ей навстречу или откажут.
Она даже не отреагировала, не испугалась, да и не вздрогнула, когда ощутила, что её кто-то мягко, очень осторожно поглаживает по голове. Ещё пару раз всхлипнув, она, наконец, затихла и только судорожно вздыхала, не отрывая головы от матраса.
Пару минут женщина лежала, не двигаясь, но была почти уверена в том, что знает, кого увидит, обернувшись. Так и случилось: повернув голову и вытерев мокрые щёки, натянуто улыбнулась:
– Спасибо, Сициц. Только мне бы теперь умыться. – Сев, Лиза изобразила, что зачерпывает воду и умывает лицо. И тут же улыбнулась тому, как её маленький утешитель, быстро-быстро закивав головой, исчез в своём таинственном проходе.
В ожидании хоть каких-либо известий, Лиза металась в одиночестве по своей, уже казалось тюремной камере. Сициц тоже куда-то пропал и одиночество, неизвестность и бездействие сводили женщину с ума. Благо, что ждать пришлось недолго и она не успела себя эмоционально накрутить. Обратно её сопроводил всё тот же воин, что и в первый раз.
В знакомом помещении в этот раз собрались совершенно иные представители, не поменялся только глава, а вот воинов охранников, которые закрывали лица тканевыми завесами, не было, и у всех присутствующих лица были открыты.
Сопровождающий, откинув полог и пропустив женщину внутрь, в этот раз остался снаружи. Теперь, около сидящего в огромном кресле главы, стояли четверо мужчин.