– Нет. Я вообще ничего не хочу, – промямлил коммерсант, глядя в пол.
– Отлично. Ваше желание нас устраивает. Степан … эээ…
– Ефимович, – подсказал коммерсант свое отчество.
– Не важно. Вы понимаете, данная поставка последняя сделка вашей фирмы с «Прогрессом»?
– Я понимаю, – промямлил Степан Ефимович.
– Отлично, – человек в дорогом пальто развернулся и пошел к выходу.
– Спасибо! – успел крикнуть в след Степан Ефимович.
На следующий день случилась авария. В подвале-офисе прорвало трубу. Офис, вместе с мебелью, документами и партией факсов оказался залит водой.
***
Снег продолжал идти. Мелкая снежная крошка сменилась крупными снежинками.
«Чего вдруг этот гад приснился? – думал Степан Ефимович, тяжело поднимаясь в гору – Все настроение насмарку». Ефимыч, крайне редко вспоминал своего компаньона. Прошедшие года практически полностью стерли его воспоминания о первой фирме. А сегодня вдруг этот сон.
Он идет по старому подвалу-офису по колено в воде. Кругом сыро, холодно как в склепе. Свет дневных ламп мерцает, хаотично выключается и неожиданно вспыхивает. Мерзко. Где-то капает. Вода под ногами противно шуршит. Письменный стол. На нем ночная лампа с зеленым абажуром. За столом Артемьев. Пишет. Ефимыч виновато смотрит на компаньона. Тот поднимает глаза, улыбается и подмигивает. Ефимыч пытается собраться мыслями, но вдруг на столе зазвонил факсовый аппарат. Компаньон снимает трубку, слушает, потому улыбнувшись, протягивает трубку Степан Ефимовичу. Ефимыч прикладывает ее к уху. В трубке тишина, ни голоса, ни гудка, не даже шипения. Мужчина вопросительно смотрит на Артемьева. Тот продолжает широко улыбаться. Срабатывает приемник факса и из аппарата с жутким скрежетом выходит тонкая белая бумага. Ефимыч в ужасе смотрит на Артемьева. Тот заговорчески ему подмигивает. Из факса медленно вылезает огромный доллар, с кошачьей мордой вместо портрета Вашингтона.
– Подъем, команда, приехали. Давай, давай разгружаемся!
Только сейчас Степан Ефимович замечает у Артемьева на лбу, с лева ближе к виску, красное отверстие. Вокруг отверстия черная, запекшееся кровь.
– Это не я! – орет во сне Степан Ефимович. – Это не я! Не я!
– Давай, рота, подъем!
Автобус. Снег. Горы. Похмельные рожи коллег.