– Не хочу по возрасту! Хочу тебя, – кричит дурак. Хорошо, что снаряды гремят, и никто не слышит. Впрочем, злиться на него почему-то совершенно не получается. Лерка мерзко хихикает. Шикаю, ткнув ее в бок. Ну что за детский сад?!
– Мать, а тебе не кажется, что он похож на того чувака из приложения для знакомств?
– Да ну. Таких совпадений не бывает.
– Наверное. В сауну пойдем?
– Если ненадолго. У меня через два часа клиент.
В итоге удается неплохо расслабиться. От жара сильнее обычного кружится голова. Зато вместе с потом выходят остатки похмелья.
На работу приезжаю как новенькая. Успеваю поздороваться с администраторами и повесить пальто в шкаф, когда меня окликает постоянная клиентка салона.
– Юль, можно тебя на пару слов?
– Конечно, Людмила Васильевна. Прекрасно выглядите! Узнаю Машину руку.
– И Семена, надо полагать.
– Да… – закрываю за нами дверь пустующего косметологического кабинета.
– О нем я и хотела поговорить.
– Что-то не так? Вам не понравилась укладка? – окидываю прическу женщины придирчивым взглядом, но не нахожу, к чему бы придраться.
– Если бы. Боюсь, у него проблемы посерьезнее, Юль. Он меня сушит, а сам пританцовывает на месте. Ни секунды покоя, весь дерганый, глаза бегают... – со слезами рассказывает Поперечная. Мне сходу становится понятно, и к чему она клонит, и с чего вдруг такая реакция. Не так давно Людмила Васильевна похоронила сына, который загубил себя точно так же, как сейчас себя губит мой лучший парикмахер. – Ты прости, но людям, более-менее сведущим, за километр видно, что он под чем-то… И если я тебе по-свойски пожалуюсь, то клиент повзыскательнее просто уйдет и никогда сюда не вернется.
Твою мать, Сёма! Только этого мне сейчас и не хватало! Золотой мастер – единичный, но…
– Я поняла, Людмила Васильевна. Спасибо за сигнал. Даже не сомневайтесь, я этого так не оставлю.
– Если понадобится помощь – обращайся. У меня и адреса клиник есть, и выходы на хороших наркологов…
– Спасибо. К сожалению, мы это тоже не раз уже проходили.
– Мне очень жаль.
– Да... Спасибо. И пожалуйста, примите в качестве извинений…
– Нет-нет, об этом даже речи не может быть! Я оплачу работу! – не дает мне договорить Поперечная. – Речь ведь не об этом совсем, Юлечка. Что ты?
Женщина искренне возмущена, поэтому я не настаиваю. Если ей так хочется оплатить услугу – пускай. Провожаю ее до ресепшена и возвращаюсь в зал.