А? Приоткрыв рот, стою, как дура, глазами хлопаю.
– Ты меня слышишь, Юль?
– Да, – сиплю. – Что значит – другую?! Кого?
– Ты ее не знаешь. Да и какая разница?
– Аа-а-а… – «глубокомысленно» изрекаю я. – И что теперь?
Мне действительно непонятно.
– Думаю, нам лучше расстаться.
– То есть какая-то мокрощелка для тебя важнее меня, сыновей и пятнадцати лет нашего брака?
– Юль! Ну чего сразу мокрощелка? – морщит идеально ровный нос Моисеев. – Ариша хорошая девочка… И при чем здесь сыновья? Это вообще разные плоскости отношений.
Не знаю, смеяться мне или плакать. Эдик серьезно подготовился к нашему разговору. Может, даже подписался на каких-то психологов в инсте. Откуда-то же он взял эту ахинею про плоскости…
– Девочка? Молодая, что ли? В этом все дело? Я недостаточно стараюсь?
В какой-то нездоровой истерике оглядываюсь. В отражении окна, отлично сглаживающем дефекты, неизбежно присущие возрасту, я выгляжу так, что не придраться. Без всяких преувеличений. Ну, во-первых, спасибо генетике, во-вторых, я все-таки визажист с многолетним опытом, в-третьих, я много работала над собой и своей внешностью, потому что внешний вид, какую бы нишу ты ни занимал в индустрии красоты – твоя визитная карточка. Так какого хрена, простите?! Чего еще тебе, мудаку, надо?
– Молодая, да. Нежная, умная. Очень хорошая. Ты не думай, что я… – Эдик пожал плечами, – повелся бы на эскортницу, которой от меня только бабки нужны.
– М-да… – растерянно мычу я.
– В общем, я к чему веду, Юль? Мы с тобой люди цивилизованные. Смысл сраться, да? Нам еще детей растить вместе...
– Точно, – машинально киваю, ощущая каждой клеткой своего тела приближение конца. Это как лавина в горах. Посреди погожего солнечного дня… смертоносная ледяная лавина. Обнимаю себя за плечи, чувствуя ледяное дыхание смерти.
– Так что предлагаю расстаться по-хорошему. Без вот этого всего… Ну, ты знаешь.
– Ага.
– Главное, подруг своих конченых не слушай, а то они насоветуют. Особенно Рындину.
Упоминание моих бэсти действует на меня, как мулета тореадора – на быка. Становлюсь в стойку, натурально оскалив зубы:
– У меня нормальные подруги.
– Ладно, – Эдик примирительно вскидывает ладони. – Это сейчас вообще дело третье, – смотрит на часы. Точно! Мне же еще ехать за сыновьями! А как? В таком состоянии. Да и потом что? Как им рассказать? Какие подобрать слова, чтобы объяснить то, что я сама, мать его так, осознать не в силах!