А с другой... от мысли, что он знал об опасности и не предотвратил ее, меня колотит. Цинизм и прагматизм Адама вышли за границы. Как не думать об этом, как не вспоминать?
Я смахиваю слезы и готовлюсь к началу второго куплета.
3. Глава 3
— Ну, сколько там? — спрашивает Надя.
Она сидит на полу перед мальчиками и строит высокую деревянную пирамидку. Что бы мы делали без доброй, простой Нади!
— Немного повышенное, но некритично. — Я откладываю тонометр и вытягиваюсь на диване. — Старушке Раде пора немного прилечь.
Надя хмыкает. Ромка шустро подползает и роняет пирамидку, после чего дом заполняет его заливистый смех победителя и затяжной, как сирена, рев Ярослава.
Акита Кира с уставшим видом утыкается мне в ноги.
— О боже мой! — причитаю я. — Как жаль, что их всего двое! Хотя бы еще троих для веселья, да, Кирусь?
Кира обреченно закрывает глаза, словно понимая каждое слово.
— Официально заявляю, я тогда обратно в горничные пойду! — Надя громко хохочет, и смех ее настолько заразителен, что даже обидчивый Яр замолкает.
Мальчишки похожи внешне, но по характеру совершенно разные. Не представляю, как их можно перепутать даже на мгновение.
— Эй, Ярослав, уши развесил! Щас следующую пирамидку ломать будешь. Я уже строю, эй... мать пусть полежит!
— Я в порядке, — говорю с улыбкой, когда Ярик добирается до дивана и льнет к моей груди. Обнимаю, целую в макушку тысячу раз.
Скачки давления начались из-за сильного стресса, еще когда Павел пытался упечь меня за решетку, потом ситуация, как известно, не выровнялась. По результатам анализов серьезных проблем нет, но врач категорически запретил нервничать.
Ха-ха-ха.
— Опять дурью маешься, — ворчит Надя себе под нос. — Сирот оставить хочешь?
Я вздрагиваю.
— Навешивая чувство вины, ты не очень-то помогаешь успокоиться.
— Не любишь их? Совсем пацанов своих не любишь? Мужик у тебя, выходит, под номером один? Он умер, все, а они живые, — начинает распаляться она.
Качаю головой. Тактичность и Надя — это две параллельные прямые, которые как угодно близко подходят друг к другу, однако никогда не пересекаются. Но я не злюсь. Она не со зла.
— Да я стараюсь, угомонись. Умом понимаю, не дура вроде бы, но сердце так и не верит, что... Короче. Я когда этот профиль увидела, аж руки задрожали, я запах Адама почувствовала, как собака, — киваю на Киру, та прижимает уши. — Всюду его вижу.