Если певкины (бастарны) и сарматы заключают между собой смешанные браки, значит между ними «взаимной боязни» почему-то нет.
В свою очередь, «…венеды переняли многое из их [бастарнов] нравов, ибо ради грабежа рыщут по лесам и горам, какие только ни существуют между певкинами и феннами».
Раз «венеды переняли» многое из нравов бастарнов, т. е. многое из их образа жизни, их традиций, стереотипов их поведения, а значит стереотипов менталитета, стало быть, чем-то эти «нравы» были венедам близки и для них приемлемы. Значит между венедами и бастарнами существовали какие-то точки соприкосновения, какие-то общие культурные основания. Какие же? При этом надо вспомнить, что в современной археологической науке бастарны (носители зарубинецкой культуры, III в. до н. э. – II в. н. э.) считаются народом «между кельтами и германцами» (М.Б. Щукин) или просто кельтизированными германцами.
Вот и Тацит делает тот же вывод: «их [венедов] можно причислить к германцам, потому что ОНИ СООРУЖАЮТ СЕБЕ ДОМА, НОСЯТ ЩИТЫ и передвигаются пешим ходом c большой скоростью; все это отмежевывает их от сарматов, проводящих жизнь в повозке и на коне» – и приближает к «нравам» бастарнов, которые тоже живут не в землянках и знают оружие нападения и обороны.
Как раз в поселениях зарубинецкой культуры, которую создали бастарны, искусство домостроительства было очень высоким: дома столбовые, то есть каркас дома изготовлялся из столбов, которые переплетались лозой, а затем обмазывались с обеих сторон толстым слоем глины – это ТИПИЧНЫЕ СТРОИТЕЛЬНЫЕ НАВЫКИ КЕЛЬТОВ, переданные ими ГЕРМАНЦАМ.
Исходя из этого явного и очень важного – домостроительного – признака, зарубинецкая культура, наряду с пшеворской, оксывской и ясторфской, входит в единый круг прагерманских культур, находившихся под сильным культурным воздействием кельтского менталитета. По своей структуре они резко отличаются от местных «горшечных» культур Восточной Европы – скифской, милоградской, юхновской, гетской. Как считал М.Б. Щукин, зарубинцы-бастарны представляют собой сплав поморской культуры (кельтской) и ясторфской (германской). Выходцы с запада, они появились в Северном Причерноморье на рубеже III–II вв. до н. э. Там их знали также под именем певкинов, т. е. людей, населяющих остров Певка в дельте Дуная.