«Может, ты поступил с сыном слишком сурово? Нет! Сын не имел права бросать своего господина, еще и близкого родственника, в беде! Но если врагов было бесчисленное множество? Что тогда? Тогда бы Айдарбек погиб, а вслед за ним и Тогрулом был бы убит Узбек, твой внук, твоя кровь!
Выходит, сын прав. Но как же черкесский кодекс чести? Он говорит другое».
Всю ночь князь не мог найти в своей душе примирения. В час, когда забрезжил рассвет, Елбаздук твердо решил, что ситуацию нужно воспринимать такой, какая она есть, воспитывать внука по черкесскому кодексу чести, готовить его к трону, а там Аллах, великий и мудрый, подскажет выход. А сын? Не может быть такого, чтобы его сын мог простить своего кровного врага!
Князь поднялся, размялся, привел себя в порядок и пошел будить внука.
Узбек вскочил сразу, как только дед вошел в комнату, начал быстро одеваться.
– Не торопись, мой хан. Здесь ты в полной безопасности и не нужно полностью одеваться, сейчас мы сделаем разминку, умоемся, вот тогда облачимся в подобающие для завтрака одежды. Если хан не возражает, я хотел бы после завтрака подумать о наших будущих делах. – Елбаздук говорил спокойно, но настолько твердо и уверенно, что маленький Узбек не мог возражать.
Смерть отца, быстрый и тяжелый переход через бескрайнюю степь в горы, разлука с матерью безмерно потрясли мальчика, душа его искала защиты и опоры, а этот осанистый джигит в расцвете сил, как никто, подходил для роли защитника.
За завтраком внук познакомился с бабушкой. Красивая, стройная, начинающая седеть женщина двигалась плавно и величаво, но все у нее получалось так быстро и ловко, что Узбек поневоле залюбовался на нее.
Она красиво резала сыр, накладывала на тарелки пшеничную кашу, наливала молоко, все было очень вкусно, приятно, и волнение в душе мальчика рассеивалось и улетало, поднимаясь куда выше самых высоких вершин Кавказа.
Позже дед знакомил внука с усадьбой, стоящей на берегу бурной горной речки. Двор усадьбы был обнесен забором из высоких тонких кольев, в центре сакля, крытая соломой, хлев, амбар, погреб и, конечно, конюшня. Скот уже выгнали на пастбище, несколько работников наводили порядок в хозяйственных помещениях, утренняя суета во дворе постепенно стихала, солнце поднялось выше гор. Оба хозяина, пожилой и совсем юный, вышли за ворота, не спеша пошли вверх по речке, которая пела радостную, чистую, веселую, как и ее вода, песню. Воздух бодрил, пьянил, наполняя души людей ароматом цветения горных трав и кустарников.