Так вот, с пиццы меня отправили на суши. На суши работать легко и приятно. Здесь всегда мало народа: запах сырых морепродуктов никого не влечет, туда наши хостес сажают гостей только в случае отсутствия других вариантов. Еще около суши прохладно (нет печей и огня), и всегда есть о чем поговорить с поварами.
Повар Лысый Стивен (его все так зовут, я не помню его настоящего имени) с внешностью японского летчика-камикадзе времен Второй мировой сказал как-то, что давно хочет уехать в Россию и открыть там свой бизнес.
– Все ваши русские суши и роллы – полное дерьмо! Такой рынок стоит неосвоенным! Дайте мне денег – я научу вас готовить. Навезли вы к себе всяких китайцев с монголами: типа, раз узкоглазый, значит, хороший сушист. Дерьмо!
Стивен для японца очень активен, на его лице всегда буря эмоций. Он провел какое-то время в России и умеет говорить без акцента по-русски «доброе утро». Он единственный островитянин у нас, все остальные «японцы» приехали из континентальных Непала и Южной Кореи и от этого немного стесняются говорить о себе и своих приключениях по пути из дальней Азии в Америку.
***
Я опять в туалете. Закрылся. Время открыть рыжий конвертик с чаевыми за вчера, там семьдесят. Хорошо.
Через проход, почти напротив дверей туалета, стоят бочки с фруктами и овощами. Проходя мимо них, можно стащить два банана и съесть их, сидя на унитазе. Или, юрко засунув в карман, унести сэндвич с сыром, реже с какой-нибудь рыбой из предресторанной витрины, и съесть его в закутке у служебного входа. Сэндвич для уборной слишком большой: поедание его там вызовет очередь страждущих сбросить балласт.
Дальше по коридору, за кухней, прямо между каморкой для менеджеров и клеткой с дорогим алкоголем, на которой висит гигантский амбарный замок, есть негласное место намаза. У нас два мусульманина: Баха, здоровый мужик из Палестины с огромной белозубой улыбкой, и черный, длинный, как каланча, поваренок из Нигерии. Нигериец неразговорчив и незаметен, Баха виден издалека: он любит опаздывать, пить крепкий кофе каждые десять минут и рассматривать стринги клиенток. Он силен, как два КамАЗа, и запросто может унести по четыре кувшина с водой в руке. Это двадцать неудобных килограмм.
– Марк, двадцать баксов – твои. В исламе тому, кто нашел чей-то кошель, принадлежит десять процентов от его содержимого.