Коля ожидал увидеть старца, чахнущего, подобно горбатому букинисту из стихотворения любимого им Николая Гумилёва, над рядами грузных, молчаливых фолиантов. Но перед ним предстал тридцатилетний господин, худощавый, с длинным лицом, заканчивающимся острым подбородком, схожий с заокеанским актёром Элмером Бутом – фильму с его участием прапорщик посетил незадолго до отъезда из России. Хотя, вряд ли у гордого аристократа (роль, сыгранная Бутом в фильме) мог быть такой потёртый жилет, такие пыльные башмаки, заискивающая улыбка и, в особенности – такая спина, ссутуленная угодливыми поклонами. Похоже, дела у букиниста шли не слишком бойко. Тем не менее, «Элмер Бут» оказался весьма словоохотлив:
«Да-да, мсье, конечно помню! Альбом приобрёл «l'invitй de Russie»[3], такой важный, представительный… Нет, его никто не приносил, альбом нашли в сундуке, на чердаке этого самого дома. Да, и картинку с «voiture йtrange»[4] тоже – правда, её, прежде чем выставить на продажу, пришлось вставить в рамку. Нет, недолго, мсье из России зашёл в лавку на следующий день. Почему записки остались незамеченными? Некогда было рассматривать грошовый альбом, да и переплёт был в скверном состоянии – удивительно, что русский мсье на него польстился…
Дом? Нет, отец приобрёл его сорок лет назад, а кому он принадлежал раньше – неизвестно. Пожалуй, можно навести справки в префектуре, там могли сохраниться документы. Хотя, время было ужасное: война, осада, потом беспорядки – бумаги могли и пропасть… Да, лавка тоже была, но не букинистическая, как сейчас, а бакалейная. Прежний владелец разорился – в Париже тогда свирепствовал голод, съели даже слона из Зоологического сада, какая уж тут торговля! А книжную лавку открыли после того, как разобрали руины фабрики.
Какая фабрика? Мсье, несомненно, заметил сквер рядом с домом – вот там она и стояла. Здание взорвали тогда же, в семьдесят первом, в мае, когда бои уже заканчивались. Нет, сам не видел. Нет, зачем взрывали неизвестно, а только и этот дом пострадал – потому и достался отцу так дёшево. Пришлось изрядно потратиться на ремонт…
Что? Было ли в сундуке что-нибудь необычное? Странно, что мсье спросил… да, была одна вещь. Собственно, она и сейчас есть. Нет, какие ещё тайны – если мсье желает, он, разумеется, может взглянуть…»