“… Нам нравится жить втроем. Мы согреваем друг друга теплом наших сердец…”
Картузов с ненавистью поглядел на холеного паренька и двух прелестниц, согревающих теплом сердец друг друга.
«Нравится им… Ну, нравится, так нравится, а чего трезвонить и доказывать всему миру свою исключительную уникальность?.. Или напротив, возникла потребность оправдаться перед самим собою? Вот мол, я какой, вполне нормальный парень и в обыденной жизни моей все устроено правильно… Юноша, все уже доказано задолго до того, как Наполеон взял Бастилию… Наполеон? А разве он Бастилию брал?… Что это я?… Совсем отупел, баран бараном. Бастилию вроде как два офицера брали на штыках бунтарей?.. Два офицера… Уж лучше двух девчонок ублаготворять, чем переживать за судьбы мира в одиночку».
В одиночку самое милое дело белой накушаться до бесчувственности, и пока еще не наступило время расплачиваться за нарушение заповеди, видеть с высоты, взлетевшей на крыльях дешевой эйфории души, что-то такое-эдакое, недоступное другим, что-то сугубо личное и интимное, светлое, прекрасное. В чем он не позволит копаться никому, никому. Что бережет только для себя.
И он ощутит себя ребенком. Маленьким мальчиком со светлой душой и наивными вопросами. А там, внизу, на земле, пребудут все неприятности, гадости, подлости…
Весь мрак и грязь останутся на земле.
Будет полет. И душа будет петь. Недолго, но обязательно будет. А он станет отвечать на вопросы маленького мальчика, давая светлые, правильные ответы…
А за сим последует падение. Крылья Икара вспыхнут, и опалённый герой рухнет блевать над унитазом, выворачивая наизнанку кишки и разрывая сосуды. И, чтобы душе взлететь вновь, потребуется очередная порция цедваашпятьоаш. Но последующий взлет получится менее удачным. Получится, но менее. А страдания над унитазом более мучительными. И так до тех пор, пока останутся одни страдания.
Верно сказано: водка помогает ненадолго уйти от проблем, к которым приводит пьянство, не более.
“… что особенно нравится вам в таком образе жизни?..”
«Мне в моем образе жизни ничего особенно не нравится»,– скривился Картузов.
“– … не вижу ничего аморального в образе жизни Валерия. Если им хорошо и они счастливы…
– Значит и вы могли бы жить подобным групповым браком?
– Я нет, но Валерию завидую…”
Картузов поморщился – «… групповым браком! Браком не живут. Живут в браке… Ведущая, называется… Групповым браком… Групповым раком, вот это точнее… Не мог бы, но завидует. Да раз завидуешь, то мог бы. Небось, и не с двумя дубайскими, мечтами обживаешься. Вьюноша бледный… Ненаглядная вон, под боком, глядит умильными очами… Что это за передачка такая мутненькая? Нужно в программку глянуть».