Дядя Вова в свое время поднялся на детских телепрограммах, когда вся детвора страны величала его «дядей Вовой». С тех пор в телецентре «Останкино» его иначе и не называли. К тому же почти никто не помнил его отчества.
– Когда?! Я сейчас хочу! Мне потом на фиг не надо! Мне уже двадцать семь!
Ромео без спроса сел на расшатанный стул и принялся обмахиваться папкой. В кабинетике, несмотря на мощный вентилятор, было душно.
– Все вы приходите сюда за славой, – вздохнул дядя Вова. – Подавай вам стендапы, прайм-тайм, «Порше Кайены», толпы поклонниц. А работать кто будет? Кто про бабочек будет рассказывать?
– Слава на халяву мне не нужна. Я готов сам, вот этими руками, – Ромео предъявил свои гладкие ладони и тонкие пальцы с ухоженными ногтями. – Но ни единого шанса! Разве это справедливо? Да я лучше дворником устроюсь, чем такое унижение. Думаете, я не вижу, что надо мной все смеются?
Дядя Вова не спешил отвечать. Этот красавчик давно его достал. Каких-либо талантов в нем пока не проглядывалось, а вот гонора – на три Бондарчука.
В помещении сгустился некий горьковатый привкус – должно быть, с улицы навеяло. Ромео показалось, что это запах безнадежно упущенных возможностей, запах тления всех его надежд, которыми он жил и дышал последние годы.
– Смеются дураки, а умные понимают, – зловеще выдавил дядя Вова. – Не хочешь, пиши заявление по собственному. Дворники стране тоже нужны. А мы как-нибудь переживем.
Он кинул подчиненному чистый лист бумаги.
Ромео побелел, к глазам подступили слезы. Отыграть назад? Извиниться? Сослаться на усталость? Но мокрая ладонь уже сжала ручку, уже побежали по девственной целине листа лихорадочные строки.
Он поставил число и подпись, положил заявление перед руководителем.
– Я могу идти?
– Секундочку…
Дядя Вова принялся копаться в бумагах, делая вид, что ищет нужный документ. Но в действительности он натужно соображал, силясь представить, какая реакция за всем этим последует. Все получилось слишком спонтанно, на эмоциях. Ведь по правде совсем не он решает, кого принять или уволить. По крайней мере без согласования с вышестоящими он никогда не предпринимал ничего подобного. Кроме того, Ромео в последнее время часто хвалят, с интересом наблюдают за его работой. Сам Бергольц когда-то заявлял во всеуслышание, что этот красивый мальчик далеко пойдет, дайте срок. А еще говорят, что ему симпатизирует Татьяна Владимировна. А это такая весовая категория, не только в физическом смысле, но прежде всего в управленческом, что не приведи господь с ней рассориться…