Битый день он был подопытным кроликом доктора Ковальски и его молчаливого ассистента и уже начал выходить из себя, когда на него снова решили вешать провода, подключая его мозг ко всевозможной аппаратуре. Он пытался успокоиться, вспомнив этот эксперимент нужен в первую очередь ему самому, но не получалось.
К нему, самому Блэру, относились как к больному пациенту.
Это злило. Так и хотелось направить телепатическую волну на несчастного докторишку, скрутить его в три погибели, заставить упасть перед ним на колени.
Нельзя. Нужно узнать, что происходит с ним. Именно он был в тот день в доме Рейса. Черт! Разве он когда-нибудь хотел его убить? Или отца Кимберли? Он же не убийца, в конце-то концов!
Нужно срочно попасть в сто тридцать первый сектор, продолжить раскопки. Эта мысль, словно язва, пронзала голову, отвлекая от всего остального.
Он понимал, что нельзя думать об этом. Скорее всего, это наваждение – одно из происков таинственных незнакомцев, о которых узнавал Тирелл.
Если бы его не забрали в тот день на странный корабль, он никогда в жизни не поверил бы в их существование. Но как только вспоминал телепата, справившегося с ним в считанные секунды, желание уйти отсюда тут же исчезало. Хоть бы Мэриону удалось поскорее разобраться, было ли какое-то вмешательство в его мозг!
А еще не давала покоя Кимберли, которую он оставил со своим клоном. Он сделал это по одной причине – не показать свою зависимость от женщины. Хотя то, что она предпочитает другого, впервые в жизни задело его за живое, что в нем еще осталось…
– Господин Блэр, сегодня попытаемся еще раз провести диагностику, усилим частоту. Прибора лучше, чем ORR-3000 еще не придумали. Просто ваши… эмм… волны частично блокируют доступ к некоторым участкам вашего мозга. Если вы расслабитесь, мы сможем получить точную картинку смещения мозговых структур. Для обычного человека эта процедура заняла бы всего час. Просто с вашими особенностями…
– С моими ненормальными особенностями? – взбеленился Максимилиан. – Делайте, что хотите, только разберитесь, можно ли воздействовать на меня. Я не собираюсь торчать у вас вечно!
– Этим и занимаемся, господин Блэр. Придется потерпеть. Сами понимаете, что вы редкий… субъект для изучения, – терпеливо подбирал слова ученый, который боялся больше всего потерять свою работу, ведь полностью зависел от этого человека.