Close your eyes and look at me,
I’ll be standing by your side…
Удачно.
Стас закрыл глаза, давая мелодии подхватить и повлечь куда-то, как несет травинку ленивый ручей, кружа ее в медленном танце…
You don’t have to hurry,
You don’t have to try,
You don’t have to care,
Walking on air…
И все-таки – почему именно здесь? Край обжитой зоны, не так уж далеко от Садового кольца. Что здесь есть такого? Даже гостиницы рядом нормальной нет…
Стоп. Есть. И даже с роскошными номерами. Для делегации Евросоюза. Когда господина президента предвыборный петух в задницу клюнул, и ребят погнали зачищать старый город, сюда из европ привозили дюжину старперов, чтоб пускали потом там пыль в глаза.
Для них какой-то дом чуть не с нуля перестроили – это на самом-то краю жилой зоны. Теперь, до очередного рейда наших вояк в центр и сопровождающего завоза европейских курортников, эти номера даром никому не нужны. Шикарные, но стоить должны копейки. Кого из толстосумов понесет ночевать почти в старый город…
– О-у-а?
За руку нетерпеливо дернуло. Стас открыл глаза.
В зеркале заднего вида приближался силуэт.
Она была в карминном плаще поверх черного брючного костюма, тупоносые сапожки по последней моде, на голове серебристо-голубоватый платок и темные очки. А эта легкая, почти невесомая походка…
Стас невольно подобрался. Да, это к нам… Он быстро оглядел машину. Все в порядке, вроде бы. Вот только Серый – скалится всеми своими здоровенными зубами.
– Эй, шерстяной. Веди себя прилично.
– Ыпа-ыпа-ва! – тут же выдал шимп и врезал лапами по спинке стасова сиденья.
– Я тебя предупредил, – добавил в голос баса и жесткости Стас.
Серый фыркнул и с головой залез под плащ. Обиделся, что ли?
Хотя черт его разберет. Он спит, как сурок. Да малыши и должны так спать – часто и глубоко. Молодой мозг еще только учится думать, все вокруг новое, все это требуется переработать, разложить по полочкам…
Стас перегнулся через сиденье и открыл дверцу.
Девушка села. Покосилась, чуть улыбнувшись. Откинула платок. Сняла очки.
– Привет. Узнал?
Стас медленно кивнул.
– Привет, Ритка.
– Мне так не нравится. Если уж так хочется сокращать, сокращай по первой половине.
Стас потер щеку, скрывая улыбку.
– Ладно, Марго.
– Ну а как мне тебя называть? Крысолов – или все-таки Стас?
Стас опять потер щеку. На этот раз другую. Улыбку скрывать не требовалось – ее и не было. Кто сказал, что прошлое уходит? Оно лишь затаивается, чтобы вынырнуть из-за угла, когда меньше всего ждешь.