Чечня и власть Советов. 100-летний юбилей Чеченской автономии - страница 31

В этой борьбе с российской контр-революцией сыграло видную роль революционно-национальное движение горцев без мулл, шейхов и помещиков. Отношение вождей этого движения к российской контр-революции находит яркое отражение в речи Наркома по национальным делам Асланбека Шерипова на Народном съезде. Здесь говорили, что казаки 300 лет были революционерами. Нужно было иметь мужество, чтобы сказать это когда казаки до февраля 1917 года, а в некоторых местах и позже, до настоящего времени, были оплотом и опричником империализма. Здесь говорилось, что казачество платило контрибуцию царизму. Но они брали контрибуцию с тех, кто веками боролся за свободу, кто погибал в этой смертельной борьбе и от земельного голода. Нам здесь говорят, что казачье движение – это народное движение против отдельных советов и красноармейской вольницы. Тем, кто упрекал левый сектор в недостаточно серьезном отношении к вопросу, самим не следует объяснить такое большое явление, копаясь в мелочах. Чтобы принять это движение, нам надо сделать хотя краткий обзор истории революции в Терской области. Когда после февральского переворота приехали сюда члены 4-ой Государственной Думы Караулов и Паша Чермоев и сообщили, что там, в центрах, произошла революция, здесь не все это поняли и почувствовали. Казачество поддерживалось монархическим кулаком и когда он пал, оно лишилось таким образом поддержки. А казаки знали, что те, кто лишь терпел и страдал от империализма, кто был загнан в пустынные горы силою завоевателей, потребует земли и не только в резолюциях, а на деле и казачеству придется потесниться. И казаки, коим это было невыгодно, находили себе союзников среди тех, горцев, которые и 60 лет тому назад боролись против нашей свободы. Это союз объединенных горцев – Терско-Дагестанское правительство. Те, когда старались направить стремления горцев в другую сторону. Мы тогда боролись, чтобы направить Горскую массу по этому пути, по которому она теперь и идет. Погромы со стороны масс солдат, шедших с фронта и погромы в городах имевшие тогда место, провоцировались. Наше духовенство и помещики старались направить народное негодование именно против бессознательных людей. но я укажу и еще обстоятельства. Те полковники и казачьи офицеры, кои предлагали выгнать всех пришлых и разделить с горцами их земли, те толкали горожан в наступление на Чечню, обещая помощь, а потом в Грозненской станице вывесили белый и объявили себя нейтральными. Когда казаки и наши верхи по особым соображениям признали Советскую власть они думали, что это признание ни к чему не обяжет, но когда увидели, что революция в области развивается, захватывая все более широкие круги населения, они испугались за порядок и благополучие и пошли против Советской власти. Полковник Рымарь, который на Моздокском Съезде призывал благословение на поход против Чеченцев, потом признал Советскую власть и дальше стал одним из руководителей борьбы против Советов. Но контр-революционеры есть во всех группах. И у нас Чеченцев, те которые мне предлагали на моздокском Съезде признать Советскую власть, образовали потом Атагинский Народный Совет враждебный нам. Я знаю, что в Грозном казаки агитировали за наступление Советских войск на Чеченцев, но на помощь не пошли. Помощи не дали и отпечатали во множестве экземпляров особое объявление, почему не дали помощи и эту бумагу Кизлярский Совет передал контр-революционному Атагинскому Совету. Чеченско-ингушская фракция считает это движение контр-революционным по самой его сущности. Здесь определенная группа населения думает вернуть свои привилегии. И все контр-революционеры с восхищением смотрят, за этим движением. И если это движение не будет раздавлено, то найдет поддержку и в Чечне и Кабарде и по всей Терской области. Если здесь задают мне вопросы, смущающие других, то и я спрошу – не понимаю, Казачья Крестьянская фракция не отмежуется от Казачьего Крестьянского Моздокского Совета. Мы отмежевались от нашего Атагинского. Здесь получается двусмысленное положение. Отмежуйтесь и оно станет ясным. Конкретно я скажу, что если в Терской области в ближайшее время в эти дни не будет создан единый революционный фронт, то мы представители трудовых народов будем разбиты. В Чечне нет интеллигенции, но есть трудовой народ и в его отношение к Советской власти мы верим больше, чем в резолюции казачества о признании Центральной Советской власти. Здесь мы заявляем, что когда будет надо, мы покажем, как боремся за свободу. Во время Шамиля мюриды необразованные, не окончившие юридического факультета как Мамулов, воевали и умирали за свободу. И если теперь Вы не найдете среди нас мюридов Газавата, то найдете мюридов революции, которые пойдут умирать за свободу, как шли те мюриды». Горцы сдержали слово и белогвардейцы были выброшены с Терека. Конец 1918 года проходит в усиленном закреплении революционных завоеваний. Кабарда и Балкария очистились от влияния князей. Их угодия отходили к крестьянству. Громадные табуны лошадей послужили для организации красных конных частей. «КЕРМЕНИСТЫ» закрепляли свое влияние на бедноту. В Ингушетии народилась коммунистическая организация. Лишь наиболее культурно отсталая Чечня оставалась под влиянием мулл и националистических чувств. Но и здесь уже намечалась будущая коммунистическая организация среди Чеченской молодежи. Их ярким выразителем был Аслан-Бек Шерипов. Насколько резко становились уже тогда революционные вопросы, видно из воззвания Аслан-Бека к трудовым Чеченцам: «Проснитесь все честные Чеченцы. Наши предки гибли за эту свободу, за землю Вы все должны восстать как один человек. Не должны быть партий и их главарей шейхов, а должен быть единый трудовой Чеченский народ. И тогда Вы защитите свободу, власть и завоюете землю. Мы молодежь верим, в то, что еще не погибли в Чечне герои и борцы за народную свободу. Все, что здесь пишется, сознается народом. Чувствуется и думается, но никто не смеет говорить и действовать. Будьте же смелы, ведь все в руках народа, только поймите друг друга, объединитесь и тогда Вам никто не будет страшен. Мы верим в то, что народ проснется, он уже просыпается, возьмем в свои руки власть и сами будем творить свою жизнь. И восставший народ вопреки злой воле, темной воле шейхов и мулл должен защитить народную власть, ту власть, которая дает Вам землю и волю. На нашей стороне будет победа, ибо на нашей стороне есть вера и любовь, вера в торжество правого дела, в разум Чеченского народа и любовь к свободе». Но национальный фундамент победы над бандами Бичерахона был слишком неустойчив для закрепления Советской власти. Было ясно, что настанет время, когда интернационально-революционное движение столкнется с национально-шовинистическим. Единственной революционной опорой могла быть организованная беднота. На расслоение Горской массы и было обращено все внимание. Вместе с тем усилия Советвласти соединиться с центром, увенчались успехом. Кизляр явился тем окном, через которое лилась из центра волна революционного подъема и коммунистических идей. Девятадцатый год обещал быть годом окончательной победы революции. В это время XI армия, боровшаяся с Добровольческой армией, не выдержала натиска и стала отходить на Кизляр. Таким образом Терской Красной Армии, еще ни окрепшей после боев с Бичераховым, пришлось столкнуться с главными силами Добровольческой Армии. Оттеснив XI армию на Кизляр, Добровольцы бросились на Терцев, подавляя их численностью и организованностью. Здесь то и сказалось слабость Советвласти, опиравшейся главным образом на национально самоопределившиеся народности. Горцы не учли классового момента борьбы Красной Армии с Доброармией. Поэтому активная помощь Красной Армии была ими оказана слабо. Горцы выжидательно следили за исходом борьбы, не оценив врага. Наиболее активное сопротивление было оказано Кабардинцами и Осетинами-«Керменистами». Под давлением белых Кабардинские части отошли в Чечню. Укрывшиеся в горах «Керменисты» ушли через перевал в Грузию. Контр-революционная же часть горцев вполне ясно представляла себе происходящие события и оказала активную помощь добровольцам. Все верхушки предавали дело национального освобождения, начиная с Кабардинских князей и кончая пресловутым Горским правительством в Т. Х. Шуре. Красная Армия под давлением Доброармии стала отходить часть в Грузию, другая часть в Чечню. Но под аулом