Под влиянием разгрома и предательств помещичьих верхов горцев начинается чисто классовый раскол Офицерско-помещичья часть горцев, работающих с добровольцами, глубоко презиралась всеми и приравнивалась к казакам, кадетам. Беднейшие слои с нетерпением ожидали Красных мужиков, возлагая на них все свои чаяния. Эта беднота усиленно муссировала слухи о скором приходе Красной Армии, разгроме добровольцев и пр. Буржуазно националистические круги мечтали о Горской Национальной Республике и возлагали свои надежды на Горское Правительство в Т. Х. Шуре. Религиозные группы во главе с муллами мечтали о Турции, султане и его покровительстве, призывали к священной войне. Все эти течения сочувственно относились к красноармейцам, но и побаивались их усиливавшегося влияния. Апрель и май проходит в дальнейшем движении добровольцев в Дагестан. Это движение разбило надежды целой группы горцев националистов-самостийников. Горское правительство изменило своим задачам и перешло на сторону Добровольцев. В начале июня Ингушетия подняла восстание. Маленькая Ингушетия без надежды на победу подняла оружие против могучего врага генеральской реакции. Враг этот катился к Москве, а здесь маленький народ обрек себя на гибель. Запылали аулы. Не выдержали ингуши-плоскость смирились, но горы жили своею жизнью и не признавали царских генералов.
Разбитые в одиночку Горцы почувствовали слабость в узкой национальной обособленности. Общность политических и экономических задач ломала национальные перегородки. Было ясно, что национально-разрозненные, они бессильны против могучего организованного врага. Эта замкнутость ослабила силу сопротивляемости Советской власти на Тереке и явилась причиной разгрома целого ряда аулов. Ценою сожженных аулов, сотен убитых и искалеченных познавали горцы свои ошибки. Интересы собственной колокольни заменились обще-горскими задачами. Цементом, который сковал Горцев в общей борьбе с царскими генералами – явился Дагестан.
Слобода Ведено и слобода Шатой. Преданные Горским Правительством Дагестанцы первое время не смогли дать серьезного отпора неожиданно появившемуся врагу. Но затем из Азербайджана начинают проникать турецкие агенты. Шейхи – Узун-Хаджи и Али-Акушинский стягивают около себя силы. В июне Дагестан все более заполняется турецкими агентами, офицерами, солдатами. Турками кишат все горы. Панисламистская агитация была поднята до максимума. Мечта шейхов и мулл о присоединении Кавказа под высокую руку Халифата как будто сбывалась. Турецкие агенты и мюриды шейхов проникают в Чечню, Ингушетию, Кабарду. Престиж святых поднимается до небывалой высоты. Религиозный энтузиазм охватывает горские массы. Возвращались времена Имама Шамиля. Религия должна была спаять национально-разрозненные массы и под зеленым флагом Магомета повести борьбу с неверными за веру и свободу от гнета русских генералов. Под влиянием поражений изживаются национальные группировки. Широкие горские масс ищут выхода, бросаются к шейхам и заражаются от них религиозным экстазом. «Газават» – нередко можно было слышать в это время от горцев. Есть массовое движение, а герои найдутся. Таким героем для северного Кавказа явился Шейх Имам Узун Хаджи. С толпой мюридов он появляется в с. Ведено и объявляет войну с добровольцами. Это движение, как религиозно-националистическое, было использовано Закавказскими республиками – Азербайджаном и Грузией в целях создания Горской Республики, как буфер для защиты своей территории от Советской России. Наряду с мюридами, турецкими офицерами, появились агенты меньшевиков и муссаватистов. Вся эта теплая компания не ссорясь друг с другом усиленно пытается сфабриковать новую республику во главе с муллами шейхами. На почве националистического угара под влиянием религиозно-фанатических настроений на поверхности взболамученной Горской массы появляется целый ряд авантюристов. Все они стремятся использовать благоприятную атмосферу в личных целях – одни как духовные отцы-пророки, шейхи, другие как спасители национального единства. В сл. Ведено стекались отряды Чеченцев, Кабардинцев, Ингушей, тавлинцев. Сюда же стягивали и русских красноармейцкв, думая использовать их как спецов военных. Горская беднота, доведенная до отчаяния озверевшими белыми бандами, одурманенная муллами, не видя выхода из создавшегося положения, потянулась за своей черной стаей разнокалиберных авантюристов. Возникало могучее движение, которое ловкие люди быстро взяли в руки.