Затем о состоявшемся акте правительства в виде составленная нынешнего кабинета министров будет дано знать своевременно соседним державам, с просьбой о признании нашего Сев. Кав Эмирства самостоятельной шариатской монархией, во главе с Эмиром Узун-Хаир-Хаджи-Ханом, под протекторатом Халифа Мусульманского мира его величества оттоманского императора Магомета Бахидина XI.
И так с Божьей волей будем добиваться Шариатской монархии, ибо в стране мусульманской, республика не может существовать на том основании, что признанием республики мы бы не признали Халифа, что значит отрицание пророка Магомета, отрицание последнего – это значит отрицание Бога.
Таким образом, мы не требуем автономии, а мы хотим независимой Шариатской монархии. Мы должны умереть за нашу независимость, мы не можем терпеть больше русского ига, проч., пора закрыть прожорливые пасти.
Пора уйти вам, пора вам: и русский деспотизм и русский национализм. Всякий пришлец нам дорогой гость, которого мы в силу нашей религии и традиции и так любим и уважаем, но всякое вмешательство в наше правое дело посторонних лиц, еще не реабилитировавшихся перед народом в прошлом, мы не можем принять. Меня не страшит опасность извне, так как знаю, что внешний враг наш положительно обессилен, но мне хочется верить, что мы солидарны между собою, что люди работающие, якобы за нас, на нашей же земле, якобы друзья наши, подчиняются нам, понимая нас, что они не лезут дальше той границы, которая может и непременно должна существовать между нами и этими нашими мнимыми друзьями.
Всякое правительство, в наше время, кладет свое начало на культурных началах, на началах обще-терпимых, без фундамента нельзя строить здания. Одна война, одно пролитие крови не дает нам права на самоопределение. Соседи наши смотрят на нас, как на авангард свой, прочие державы нас называют просто дикарями, а Деникин про нас говорит, что мы это банда. Иностранцы, находящиеся сейчас на земле нашей в качестве наших помощников, говорят нам о том, что они в союзе с шейхом Узун-Хаджи-Ханом. Они стараются непосредственно с ним говорить, ему подчиняются, но бывший когда-то Шейх Узун-Хаджи, в настоящее время, не только шейх, а он монарх, он его величество Эмир Северного Кавказа, а наши гости, по причинам, по моему мнению, весьма сомнительным ни за что не хотят его признать за Эмира, а желают знать по-прежнему, как всем доступного Узун-Хаджи, это вульгарно, фамильярно и тенденциозно.