Старец Савва работать сегодня не мог – вновь, в который уже раз, навалилась злая немочь, заполнив суставы слабостью.
Чернец был стар.
Очень стар.
Счёт своим годам он знал только приблизительно – знал, что ему уже почти девять десятков лет.
Зажился ты на белом свете, отец Савва. Чернец скривил губы. Отец, да…
Скоро.
Уже скоро протрубит труба… какая ещё труба?
Мысли уже по-старчески путались – ещё один признак неизбежного. Старец Савва, в миру – князь Судислав Ольгович, старейший из русских князей – сегодня утром вдруг осознал это с небывалой чёткостью. Теперь оставалось только обдумать прошедшую жизнь, понять, что он сделал правильно, а что – нет.
И достойно встретить ЕЁ, Великую Тёмную Госпожу.
Христианин Савва скривился с отвращением, а русич Судислав только усмехнулся.
Сколько в нём, Судиславе, христианского?
Шелуха на поверхности.
Тоньше луковой.
Мать, чешскую княгиню Адель из рода Славниковичей, Судислав помнил плохо, но всегда знал жутковатую тайну своего рождения – отчим, которого все считали его отцом, тайны из рождения своих сыновей не делал, хоть и не кричали про то в Киеве на каждом углу.
Судислав не был родным сыном Владимиру, так же, как и Святополк, и Похвист… и неведомо, не был ли таким же и Изяслав! Отцом Судислава был Ольг Святославич – несчастливой судьбы древлянский князь, сын великого Святослава Игоревича, Князя-Барса.
Отца Судислав не помнил тоже – он родился в тот год, когда несчастный Ольг погиб в битве у Овруча. Ярополчичи захватили столицу Ольга, в руки великому князю попали и Ольгова казна, и семья.
После, через четыре года пришёл к власти Владимир, которого все и стали считать отцом всех русских княжичей – и детей Адели, и Рогнеды, и Ирины…
Женолюбивый выродок!
Судислав скрипнул зубами.
Владимира он не терпел. Не сказать, чтобы ненавидел, но – не терпел. Иной раз и самому странно становилось – отчего это? Ведь отец погиб в войне с Ярополком, не с Владимиром. Но не мог ничего понять – и продолжал глядеть на отчима искоса.
Хотя служил – верно.
И на степной меже, когда бешеный Варяжко, опираясь на печенегов, вел многолетнюю войну против Владимира.
И в Залесье, где после Ярослава было – хоть глазам закрывай и беги! И где довелось заново налаживать дороги, мытные дворы и сбор дани, мириться с волхвами, которые грозили вовзят оторвать край от Руси. Судислав чуть улыбнулся, вспоминая заложенный им в Залесье город, и поныне носящий его имя. Там он нарочно вынес княжий двор из Ростова в построенный им Судиславль – не мешать волхвам и делать вид, что их и вовсе нет! Его, князя, дело было – собирать для Киева дань! А не зорить капища, как не по уму расстарался Ярослав!