– Деревенская жизнь очень многогранна, особенно жизнь многодетной семьи, и этому можно посвятить отдельный разговор. Припомните наиболее негативный эпизод из вашей деревенской «робинзонады».
– Здесь очень атомизированы люди, я так понимаю, что остались в деревнях только те, у кого «хата с краю». Мы для них инопланетяне, они не понимают, как мы могли переехать из благополучия в неудобства. Поэтому контакты и хорошие отношения мы смогли наладить только с такими же, как мы, переехавшими из города в деревню. Впрочем, это и с нашей стороны пробел, так как мы тоже не понимаем причин поступков деревенских. Это сейчас я понемногу начинаю понимать, что к чему, но это понимание приобретается путём многократного наступания на одни и те же грабли. Очень много безынициативных людей, которым пусть будет плохо, но лишь бы их не трогали. Почти все мечтают, чтобы их дети и внуки уехали в город, в «лучшую жизнь», хотя лично я отчётливо понимаю, что никакой «лучшести» в той жизни нет, а есть рабство. Хотя и здесь очень много отношений на уровне рабовладельческого строя. Особенно если есть какая-то власть, ведь местные жители юридически совершенно не подкованы, так их стараются унизить как можно сильнее.
Конкретных примеров, наверное, я так и не припомню, потому что не запоминаю плохого, так уж устроена моя память. Но однозначно скажу: за все годы ни разу не было настолько плохо, тяжело, чтобы нам захотелось отсюда уехать, убежать куда глаза глядят.
– А врезавшееся в память приятное воспоминание?
— О, пожалуйста! Первый раз приехав в СВОЙ дом, я замерзла, было начало мая, довольно холодно. И я решила САМА затопить печь! А оказывается, в доме с русской печкой, чтобы согреться, надо уметь ее топить. Чиркнуть спичкой и поджечь бересту – недостаточно. Неужели? Да! Надо открыть вьюшку. Пока я поняла, что такое вьюшка, дом заполнился чадом, и я вспомнила в музее г. Дмитрова инсталляцию «изба по-чёрному», где было очень темно и противно. Ну, что ж. С вьюшкой разобрались, топила я печку часа три, а тепло в доме так и не становилось. Ведь у печки, оказывается, есть зимний и летний ходы, и сначала надо прогреть трубу, протапливая летний ход, потом перейти на зимний, и тогда, уже к утру, можно и согреться. Наука! Но часики неумолимо тикали, а мужа и сына встречать мне надо было выезжать в 4 часа утра, и потому я решила прекратить топить и уйти спать на печку, завернувшись во все тулупы и одеяла, что нашла в доме.