СВТ – 40. Он слыл ярым охотником. И был отчаян и храбр в бою. Он слегка отморозил себе левое ухо, когда укрывался от финского снайпера. Ему пришлось лежать около семи часов. И голову плотно прижимать к снегу.
Веяло холодом. Кружили снежинки. За 45 миллиметровой пушкой таились бойцы. Среди них находился и рядовой Николай Управителев. Он бегло глянул вперёд, где на расстоянии грозно смотрелась бетонная шапка в виде передового укрепления. А белая низина пребывала в камнях и колышках, на которых висела колючая проволока. Но местами она уже сильно прогибалась. А где – то и вовсе пропала. Поле, избитое снарядами, пестрило небольшими тёмными воронками. Николай живо приметил путь, по которому лучше бежать. На нём плотно восседал меховой тулуп. Белый меховой воротник облеплял всю шею. На голове восседала раскрытая будёновка. На ней красовалась красная звёздочка. Белое лицо бойца имело схожесть с мордочкой хамелеона, который собирался резко рвануть вперёд. И показать свою прыть. Николай, выдохнув, крепко сжал винтовку трёхлинейку образца 1891 года калибра 7,62-милиметра. И ловко надел на ствол острый штык. Затем вновь оценил спокойным взглядом окружающую, заснеженную местность. «Сейчас в атаку пойдём… Что – то затихло всё… Не нравиться мне это… Тихо как – то… Тишина перед бурей… Вот же кабаны безрогие… Что они там задумали? Бежать надо тем путём. Там, где танк стоит… До туда верно добежать можно… А дальше посмотрим, как действовать… Захватим этот скат. Наша победа будет сразу…», – подумал он. Рядом с ним все бойцы примкнули штыки к винтовкам. И ждали команды от ротного офицера. Все переглянулись. Виднелось лёгкое волнение. Среди прочих выделялся громила старший сержант Парфений Поддубный. Он был пушкарём. И когда надо, чутко смотрел в прицел своего тяжёлого орудия. Сейчас лежал на своей широкой спине и смотрел на томное, однотонное небо. Из широкого рта тянулся парок. Глаза большие, цвета хмеля не двигались. «Пушка на цель наведена… Я готов стрелять. Жду команды командира. Выстрелю и побегу со всеми в бой… Всё равно один фугасный три осколочных снаряда осталось… Лучше в атаку со всеми… Там от меня больше пользы… А то начнут палить из миномётов… Лучше бежать в атаку…», – подумал он. Боец Парфений подтянул к себе винтовку «мосинку» со штыком. Он быстро передёрнул затвор. И живо развернулся на живот, чтобы быть готовым к стрельбе из пушки.