– Вот тебе сучье ты вымя… Получай кабан безрогий… Не смей трогать мою полуторку… ААААА, – отчаянно закричал Николай.
Воздух сотрясли выстрелы. Он бил из нагана до крайнего патрона. Рука чуть дрогнула. Но стоял он твёрдо на своих ногах. Хотя рядом хлестали шальные огненные трассы. И уже досталось слегка полуторке. Дрогнула кабина. Появилось несколько пулевых отверстий. Николай всё стрелял, наводя ствол на вражеский самолёт. И считал пули. А у самого свистнуло что – то над головой. Казалось, чуть пилотка не слетела. Его гимнастёрка живо пропиталась холодным потом. Бросило в жар. Сердце сжалось в груди. Мышцы напряглись. Он всё же стрелял. Пули, засвистев, ударили по фюзеляжу «Юнкерса». И потянулась тонкая дымка, как змейка. И тут резко треснуло стекло кабины. Появилось отверстие. За ним ещё одно. И сразу показалось пятно багряной влаги. Она словно прыснула на лобовую планшетку. Шальная пуля пробила голову Дитриха насквозь. Она вонзилась ему прямо над правым глазом. И залила очки и маску. Тот тут же потерял управление самолётом. И сам чуть завалился на бок. Хотя руки ещё крепко держали штурвал. Всё же он уже доживал свои минуты. Изо рта потекла тонкая струйка крови. Юнкерс, пролетев прямо над полуторкой, показал свои тёмные кресты на крыльях. Быстро удалялся. Он резко накренился и вывернул в сторону. И резво кувырнулся вокруг своей оси несколько раз. Он, пролетев около ста пятидесяти метров, рухнул прямо в поле. Прогремел мощный взрыв. И облако огня высоко поднялось над чёрным обугленным фюзеляжем летательной машины. Потянулся едкий томный дым, который закрутился, как шальной водоворот. И вновь что – то взорвалось. Но уже не так гулко и страшно.
Веял лёгкий ветер. В небе всё затихло. Вдали всё также алел закат. Он был чудесен и манил следом за собой. Словно и не взрывались бомбы несколько минут назад. И не барабанили пулемёты. Воцарилась тишина. Вражеские самолёты живо улетели в сторону западной границы. Они, превратившись в точки, исчезли из видимости.
Водитель Николай Управителев, выдохнув, живо осмотрелся. Сердце ещё билось быстро и не привычно. По виску струился пот. Он вновь выдохнул, уже глядя на место, где упал вражеский самолёт. Его фюзеляж сильно покривился. Тот горел синим пламенем, и пускал вверх тёмный дым. Николай, сняв с головы пилотку, обтёр лицо.