Она надулась.
– Уверен? Этот город такой маленький и…
– Мне еще пива, пожалуйста. – Я поднял свою бутылку.
Смущение мелькнуло на ее лице, но она быстро замаскировала его сердитым взглядом.
– Конечно.
Лора потопала прочь, виляя своей идеальной задницей, а я смотрел ей вслед и мысленно проклинал себя. Маленький город или нет, у меня давно не было женщины.
И какого хрена я вспомнил о Тее Хьюз? Ее память полетела на хрен. Она не способна ни на что, даже на дружбу.
«Ее мозг сломан. Оставь бедняжку в покое».
Но она не оставит в покое меня.
Лора грохнула мне на стол новое пиво и ушла. В моем жалком воображении Тея сидела рядом со мной и слушала музыку, покачиваясь на своем месте.
– Музыка – это жизнь, – сказала она, беря меня за руку. Ее голубые глаза сияли узнаванием.
Моя жизнь представляла собой череду часов, которые я перетерпел, а не прожил. Мой свет тусклый и неясный. Но я мог бы позаботиться о Тее Хьюз. Это мне по силам.
Я оставил Лоре щедрые чаевые и поехал обратно домой лишь слегка навеселе. Рано лег и убедился, что завел будильник.
Мне предстояла работа.
* * *
На следующее утро в столовой Тея оторвала взгляд от завтрака с яйцами и тостами, когда я помог мистеру Уэббу сесть за столик рядом с ней.
– Доброе утро, – сказала она, щурясь на мой бейдж. – Джим.
– Доброе утро.
– Сколько уже прошло?
Анна Саттон, старшая медсестра, присоединилась к нам и поставила перед Теей чашку апельсинового сока. Женщина за пятьдесят, темные волосы всегда аккуратно подстрижены.
– Ты можешь ответить, – проинструктировала она меня, как учитель начальной школы.
– Два года, – сказал я. – Прошло два года, мисс Хьюз.
– Два года, – повторила Тея. – Боже, так долго. Но я сейчас вернулась, и врачи скажут мне, что со мной не так.
– Непременно, – заверила Анна с ободряющей улыбкой.
– Я Тея, – сказала она, протягивая руку и представляясь мне в пятый раз.
«Хватит считать».
– Приятно с вами познакомиться, – сказал я, и слова прозвучали так чертовски неправильно.
Тея посмотрела на свою еду.
– Я никогда раньше не ела яичницу-болтунью. Правда?
– Нет, мисс Хьюз, – сказала Анна. – Вы ее любите.
Тея поморщилась, размышляя, насколько правдиво это утверждение, и наконец пожала плечами. Она улыбнулась мне.
– Ты нависаешь, Джим. Садись и поешь яичницу с нами.
Анна изогнула бровь, молча передавая, что верный только один ответ.