Но, Валентина Ивановна говорит - кобель! А она говорит всегда прямо и честно.
Да и... бездетные мы с ним оба.
В общем, просто так облизывается, покуражиться. А это - нет! Чалкина не такая. Да-да... Дружить будем, волонтерить. А секс... Секс только по любви!
Но пока что, любовь может и была какая-никакая. А секса все больше не было. Только акты, соития, да коитусы, долги еще супружеские.
А с ним может и был бы... - рождается где-то внутри тоненький голосок. Но я игнорирую его. Ну... нет! Не вывезу я такого краткосрочного романа. Унизительно как-то, греть ему постель, пока он свой прицеп не найдет.
Да и даже чисто физически не могу его на себе представить. Он же огромный и тяжелый как танк! А я дама хрупкая...
Только дружить!
За ширмой быстро переодеваюсь. Обматываю волосы сухим полотенцем. И надев капюшон, выхожу из шатра.
Иду к джипу, размахивая пакетом. Но Тихомирова в нем нет. И двери закрыты.
- Ну, здрасьте... - растерянно оглядываюсь.
Зачем так делать?!
Моя сумочка осталась у него в машине. А там всё!
Добрыня у проруби, вспоминаю я, знакомый Тихомирова. Попрошу его набрать.
У проруби уплотняется толпа и словно что-то происходит.
Оставляя пакет у колеса, иду в ту сторону. Ну сто процентов Преподобный там!
Сердце мое начинает стучать тревожно.
Хоть бы ничего не случилось...
- Ребенка отпустил моего! - орет какой-то мужик.
Мне кажется, он не совсем адекватным.
Толпа недовольно ропщет.
На руках у Тихомирова рыдающий мальчик лет пяти, завёрнутый в его большую куртку.
- Я сказал, мой пацан окунется, значит, окунется!
- Да разве можно малыша силой! - возмущаются женщины. - Стресс такой! Сердечко остановится!
- Это мой сын! Я вашего мнения не спрашивал. Дай сюда! - дёргает к себе ребенка.
Тихомиров уворачивается. Нога соскальзывает в сантиметрах рядом с прорубью. Но удержавшись, он отыскивает равновесие.
У меня поджимается от страха живот.
Улетит сейчас с ребенком туда! А там старушка какая-то. Старушка соскальзывает со ступеньки, обмерзшей льдом и падает назад.
Ужас...
- Добрый, ментов вызывай! - рявкает Тихомиров.
- Вызывают, держи его! - вытаскивает Добрыня эту пожилую женщину. - От проруби все отошли!
Все пятятся, но папаша не даёт отойти Тихомирову.
- Как вы себя чувствуете? - спрашивает у старушки Добрыня.
Она как рыба втягивает воздух, хватаясь за его руки.