Вера дергает раввина за рукав:
– Это Она. Бог – девочка.
– Девочка? – осторожно повторяет Соломон.
Мэрайя скрещивает руки на груди:
– Да, Вера утверждает, что Бог – женщина. Еврейское мистическое учение может это как-нибудь объяснить?
– Вообще-то, Господь с точки зрения каббалы соединяет в себе женское и мужское начало. Женская часть, Шехина, – это присутствие Бога. Это то, что разбилось при Сотворении мира вместе с сосудами. И если Вера видит женщину, ничего странного в этом нет. Именно присутствие Бога дает ей способность исцелять людей и собирать их вокруг себя. Вероятно, то, что она видит, – ее собственное отражение.
Мэрайя смотрит на Веру, от скуки уже начавшую царапать ей колени, и задает давно назревший вопрос:
– Равви Соломон, ваш город находится далеко. Зачем вы сюда приехали?
– Я хотел бы забрать Веру в Колорадо, чтобы побольше узнать о ее видениях.
– Ни в коем случае! Моя дочь не объект для наблюдения.
– Правда? – Раввин кивком указывает на окно.
– Я их сюда не приглашала. – Мэрайя сжимает кулаки и смотрит на Веру. – И вообще я ничего такого не просила.
– Чего вы не просили, миссис Уайт? Бога? Шехина не появляется там, где Ее не хотят видеть. Прежде чем присутствие Господа воцарится в вашем доме, вы должны Ему открыться. Вероятно, именно поэтому вам поначалу так тяжело. – Глаза Соломона похожи на янтарь, в котором застыло прошлое. – Что с вами случилось, Мэрайя? – спрашивает он мягко. – Почему вы так упорно боретесь, чтобы не быть еврейкой?
Она вспоминает, как однажды в детстве пришла с подружкой в церковь. И ее удивило, что Иисус, как считают христиане, любит всех, в том числе и тех, кто делает ошибки. А благосклонность еврейского Бога нужно заслужить. Мэрайя уже не в первый раз спрашивает себя, почему религия, которая гордится своей открытостью, ставит человека в такие жесткие рамки. Ей вдруг становится не по себе оттого, что у нее в доме два раввина.
– Я не еврейка. Я – это просто я. – Она смотрит на Веру. – Мы с моей дочерью никакой религии не исповедуем. Мне кажется, вам пора.
Равви Соломон протягивает руку:
– Вы подумаете о чем-нибудь из того, что я вам сказал?
– Не знаю, – пожимает плечами Мэрайя. – Глядя на Веру, я не вижу присутствия Бога. Не вижу Божественного света. Я вижу только человека, чье душевное равновесие все сильнее и сильнее страдает от происходящего вокруг.