– Я ведь их чувствую, – промямлила я.
– Как же вам не сказали? Уму непостижимо! – покачала головой миссис Шоукорт. – Чертовы больницы!
Я опять поглядела на забинтованную ногу. Меня сразу замутило, а потом стошнило в специальную картонную коробку – возле кровати их оставлен целый набор.
Чуть позже пришел доктор Эд и опустился на край кровати. Я едва не испепелила его взглядом. Доктор заглянул в свои записи и произнес:
– Простите, Анна. Мы думали, вы осознаете всю серьезность ситуации.
– Осознаешь тут, когда все только бормочут про «несчастный случай» и «неприятные последствия», – сердито бросила я. – Как я должна была догадаться, что у меня теперь нет пальцев? И вообще, я их чувствую. Болят так, что еле терплю.
– К сожалению, так часто бывает. – Доктор Эд кивнул.
– Почему мне никто не сказал? Только мололи чушь про лихорадку и мелких насекомых.
– В подобных случаях инфекция опаснее всего. Сама по себе утрата пары пальцев на ноге вашей жизни вряд ли угрожает, но заражение…
– Приятно слышать. И это не какая-то «пара пальцев»! Это мои пальцы!
Пока мы разговаривали, медсестра осторожно разматывала бинты на моей ступне. Я нервно сглотнула. Только бы еще раз не вырвало.
Вы в школе играли в такую игру: ложишься на живот, закрываешь глаза, а кто-нибудь поднимает твои руки высоко над головой и потом очень медленно опускает? При этом складывается полное ощущение, будто засовываешь руки в дыру.
Вот и сейчас я ощутила нечто похожее. Мой мозг никак не мог осмыслить то, что видели глаза. То, что я знаю, – одно дело, а то, что чувствую, – совсем другое. Пальцы ног у меня на месте. Все до единого. Но перед глазами странный, идущий сверху вниз срез: выглядит так, будто два крошечных пальчика снесли одним махом – просто чиркнули остро наточенной бритвой, и все.
– Вообще-то, вам крупно повезло, – рассуждает между тем доктор Эд. – Лишись вы большого пальца или мизинца, очень трудно было бы держать равновесие…
Я уставилась на доктора так, будто у него рога выросли.
– Повезло? – возмутилась я. – Хорошенькое везение!
– А я бы с вами местами поменялась, – донесся голос из-за соседней ширмы.
Там миссис Шоукорт ожидала следующего сеанса химиотерапии.
Вдруг мы обе ни с того ни с сего расхохотались.
Прошло три недели, а я все валяюсь в больнице.
Многие друзья приходили меня навестить. Рассказывали, что про меня написали в газете, и спрашивали, можно ли взглянуть на мою ногу. Нет, нельзя: даже я сама стараюсь на нее не смотреть, когда меняют повязки.