Мы с Витареном переглядываемся, почти синхронно пожимаем плечами и продолжаем путь. Доложить-то надо.
Вместо арестованного секретаря в приемной сидит незнакомый мне офицер. Караульные у дверей стоят, как и утром, но уже другие. Вот и гадай – то ли плановая смена, то ли… Витарен хлопает глазами, я, похоже, делаю то же самое. Но он хотя бы знает человека за столом:
– Лейтенант Тарсен, что происходит?
– Лейтенанты Кудер и Весген оказались замешаны в заговоре против императора. По крайней мере, так сказал майор Логирен, а его светлость граф Урмарен это подтвердил. Их уже увели, вы должны были их встретить.
– Да, мы их видели, – подтверждает Витарен и тут же спрашивает: – А чего Кудер такой мрачный был?
Логика рассуждений капитана мне непонятна. Я бы спросил, почему Весген выглядел так, словно обвинение в измене это всего лишь незначительное недоразумение. Тарсен собирается что-то ответить, но дверь кабинета открывается раньше. Выглядывает один из графских бойцов и, заметив нас с капитаном, на долю секунды замирает в процессе опознавания, потом делает приглашающий жест:
– Вы, двое, заходите.
Майор Логирен сидит на своем месте, но от утреннего благодушия не осталось и следа. Граф Урмарен стоит у окна и смотрит куда-то вдаль с весьма задумчивым видом.
Витарен докладывает о результатах нашего исследования, майор и граф переглядываются и кивают друг другу. Мол, чего-то такого и ожидали. Объяснив капитану его задачу в сложившейся ситуации, а также то, что сегодня ему придется ночевать в управлении, майор отпускает своего подчиненного. Мы остаемся втроем, не считая двоих бойцов графа, дежурящих у дверей.
– Полагаю, – граф поворачивается ко мне, – мы уже можем раскрыть вашу тайну… лейтенант Сиден.
– Еще тайны? – нервно хмыкает майор, протягивая руку к графину с водой.
– Вам понравится, – успокаивает его граф.
– Рискну вам поверить. И в чем же тайна?
– В том, что этого человека зовут вовсе не Сиден и он не служит в Серой страже, тем более не является лейтенантом Серой стражи.
– Ваша светлость, – встреваю я, наплевав на субординацию, – если не возражаете, я пока побуду Сиденом.
– В смысле, мне не стоит называть майору имя, под которым я вас знаю? Но ведь и оно для вас не родное, не так ли?
– Так, – соглашаюсь я, – но оно мне еще может пригодиться. А против непричастности к вашей службе я не возражаю.