Эрик оделся, и они молча пошли к дому. Впрочем, домом этот дворец могли называть только те, для кого «Омут Планка» действительно всего лишь их дом. Эрику это слово казалось никак не подходящим. Но не он здесь хозяин, не ему и решать.
– Ну, хоть от кого-нибудь есть вести? – спросил, чтобы не молчать.
– Нет, Рик, ни от кого.
– Чувствую себя…
Он хотел сказать «лишним», но вовремя прикусил язык. Впрочем, никакого другого подходящего слова на ум не пришло. Бессильным? Слабым? Брошенным?
Ни одно из этих слов он не мог произнести вслух. Не имел права. Но правда заключалась в том, что ему было стыдно. Стыдно и мерзко. Другие воюют, а он болтается на тверди, как говно в проруби. И еще он ревновал. Пока еще не Веру к другим мужчинам. Он ревновал других пилотов к их праву летать. Но и этого он сказать вслух не мог тоже.
Они молча прошли с полсотни шагов и оказались на аллее, прямиком выводившей ко входу в левое крыло дворца, переданное адмиралом Мельником в безраздельное владение Вере и Андрею. Этим он в свое время отметил их совершеннолетие и заодно отделил от молодой мачехи, которая едва не выдала Веру замуж за Виктора Мельника – того самого двоюродного дядю, из-за которого Эрик чуть было не пошел под трибунал, и которому, узнав подробности матримониального заговора, Вера сломала челюсть. Грозилась, к слову, переломать ноги-руки и «любимой маменьке», но отец, к счастью, отговорил.
– Мельник слушает, – неожиданно сказала вслух Вера, показав пальцем на свой коммуникатор. – Твоими молитвами. …Да, вместе. …Кто-кто? …А зачем? Я и сама могу. …Нет? Ну, если ты настаиваешь… Есть! Так точно. Принято к исполнению! Честь имею!
– Отец? – поинтересовался Эрик.
– Отец, – подтвердила Вера.
– Что-то случилось?
– Говорит, твою медицинскую карту передали с «Аскалона»[7] в центральный госпиталь ВКС, и наши доблестные эскулапы хотят тебя видеть у себя. Безотлагательно.
«Командующий флотом метрополии интересуется моими анализами? Умереть не встать!»
О том, что он вообще-то спас дочь адмирала Мельника, он в этот момент даже не подумал. Эрику такое и в голову прийти не могло, а если все-таки приходило, то только задним числом.
– Срочно? – удивился он вслух. – Я что, умираю?
– Да нет, наверное, – пожала плечами лейтенант Мельник. – Если бы действительно умирал, скорее всего, прислали бы «скорую помощь».