Вспоминается творческий отчет на заседании военной комиссии Союза писателей СССР 12 июля 1943 года Алексея Суркова, автора проникновенной фронтовой песни «В землянке» («Вьется в тесной печурке огонь…»), который тоже воевал на сталинградской земле. Осмысляя творческий опыт советских писателей в первые годы войны и полную «очень крупных неприятностей» историю этой песни, которую, по авторскому выражению, «синие чулки» зачислили в категорию произведений, рождающих пессимистические настроения («Человек, который прочитает эти строки, перестанет быть упругим сердцем и волей, окажется плохим солдатом»), Сурков, пожалуй, впервые в череде аналогичных отчетов очень верно заявил о том, что «война учила и научила определенную группу людей от литературы, попавших в армейскую, фронтовую печать, реалистическому отношению к событиям, реалистическому отношению к тому, что происходит каждый день там, где история делает свои основные шаги. Война научила нас говорить тогда, когда это нужно и когда это вызвано самим характером развивающейся борьбы, прямо и жестко.
До войны редко кто из нас мог себе представить, что людям, носящим на пилотке или на фуражке красную звезду, можно сказать, что не все они герои, что есть среди них трусы. Война научила нас тому, что людям, которые очень часто обливались кровью, своими жизнями загораживая дорогу на восток, можно и должно прямо и в лоб говорить о старухах, женщинах, ребятишках, которые провожают их молчаливо, провожают их, уходящих на восток, скорбными и негодующими взглядами. Война научила нас реалистическому отношению к тому, что происходит в жизни, и тем открыла нам путь к сердцу чита-теля»[2].
Как говорил К. Симонов, «…перед Великой Отечественной войной тоже были у нас и в литературе, и в литературной критике такие лакировщики, которые вместо суровой правды требовали от писателей песнопений или сами писали такие песнопения. И с точки зрения готовности армии к войне деятельность таких людей тогда ничего, кроме вреда, не принесла»[3].
В своем выступлении Сурков обращал внимание на то, что война учила не до конца заангажированного лозунговым мышлением литератора постижению диалектики каждого факта фронтовой жизни, парадоксализм которой заключался в одномоментном сосуществовании политически внедренного неприятия противника (увы, не всегда классового, потому что и там, и там основную массу «пушечного мяса» составляли трудящиеся, с которыми государство не всегда бывает в ладу) и общечеловеческого стремления к единению людей, общечеловеческого восприятия нравственных и культурных ценностей. «Бывают и такие вещи,