– Да, в техническом отношении поляки более подготовлены. Но, они наши враги. Среди ваших выпускников был хотя бы один поляк?
– Может и был, но выдавал себя за украинца, чтобы вырваться из концлагеря.
Когда мы вышли на улицу, Бизанц схватил меня своим цепким взглядом и прямо начал разговор:
– Вы же умный человек, гауптман. Вы прошли Испанию, Францию, Польшу. Вы понимаете уже давно, что эта война в России проиграна нами начисто. Русские через полгода будут в Европе, а в Лемберг они придут через пару месяцев. Может быть раньше. Что собираетесь делать? Ведь здесь оставаться нельзя?
– Думаю со всей командой перебраться в Силезию. Там сейчас построены мощные оборонительные сооружения. Мне важно сохранить своих солдат для фюрера. Может к тому времени мы применим новое оружие, о котором много говорят.
– Не будьте наивным, Вильгельм! Нет никакого нового оружия! Если бы оно было фюрер бы его давно применил. Наши коллеги из Абвера переходят на сторону врага!
– Что вы имеете ввиду? – меня ошарашило это заявление Бизанца, и я остановился. Бизанц наклонился к моему уху.
– Один лейтенант из контрразведки, служивший в Анкаре, похитил секретные документы и перебежал к англичанам!
– Предатель! Ему отомстят!
– Успокойтесь, гауптман! Уже некому мстить! Гитлер в своих планах сильно просчитался. Его хотят убрать…Пора и нам уходить в более безопасное место.
– Куда?
– В Австрию.
– Почему в Астрию?
– Потому что ее займут американцы. Поверьте, гауптман, моему послевоенному опыту. После войны всегда победители начинают фильтровать пленных. И вас и меня расстреляют, как военных преступников, если мы попадем в плен к большевикам. Надо сдаваться только американцам.
– Я вас хорошо понимаю, господин полковник! Но у меня семья в Потсдаме, и я собираюсь защищать свою семью и своего фюрера до конца. А где ваша семья?
– В Вене. Моя жена и дочь перебрались туда в 42-ом к родственникам.
– Вам легче, господин полковник! Ваша семья можно сказать в безопасности, она окажется под крылом американского орла. А наш германский орел должен еще доказать, на что способен! Но я вас не осуждаю. Вы прожили трудную и беспокойную жизнь, и имеете право пожить в кругу семьи. У меня другая судьба.
– Я бы для вас, Вильгельм, мог многое сделать в Австрии. Там меньше ненормальных, чем в Германии. И вашим сотрудникам нашлась бы работа. И мы бы вместе быстрее добрались с вашей командой до Австрии. Примите мое предложение! Поверьте отцовскому опыту, я вам желаю только добра!