Ожидаемое забвение - страница 4

Шрифт
Интервал


Пейте травку «по часам».
А кого похоронили,
Я со свечкой помолюсь.
Ничего вы не просили,
Обещали вам, сулили…
Вас еще помянет Русь!

«Храмы, церкви, и молельни…»

Храмы, церкви, и молельни,
И кресты до облаков
Строят шибко и возводят
Повсеместно, без разбора…
А какой же в этом толк?
Ведь безбожником народ
Был, и ныне он безбожник
Поголовно на Хопре,
На Печере, Енисее,
На Камчатке, Сахалине…
Для него превыше нет
Самогонки, разгильдяйства,
Мата, драки, грабежа.
А иконок сколько, свечек
И лампадок, всяких книг
О святых и об Иисусе…
Аж рябит от них в глазах!
А народ не покупает.
«Тратить деньги не пристало, —
Говорит, – на ерунду!»
Как же надо понимать?
Парадокс, абсурд, ей-богу,
Получается! Наверно,
Этот редкостный феномен
Будет полностью разгадан
Через много-много лет,
Когда примет очищенье
Русь от всех грехов позорных,
Когда русская душа
Возродится и воскреснет
На благой житейской ниве,
Напрочь зло искоренив,
Хлеб и песню ставя рядом
С ликом светлого Христа.

«Остановился. И заплакал…»

Остановился. И заплакал.
Наверно, трудная судьба.
Я подошел: «Избили в драке?» —
«Да если б так, то – не беда». —
«Жена, выходит, изменила?» —
«И это я бы перемог». —
«Какая ж одолела сила?» —
«Об этом ведает лишь Бог».
Вздохнув, он помолчал немного,
Сказал: «Теперь и жизнь – не в жизнь.
Я шел к нему одной дорогой,
А Он другой… И разошлись».

«Когда проступок совершен…»

Когда проступок совершен
И ты в раздумье погружен:
Весь белый свет об этом знает,
Тебя сурово обличает,
Готовит наказание тебе.
И жизнь уж вспять не повернуть судьбе.
А ты один. И ночь бессонна,
Из крана капает вода,
И за окном рокочет крона,
Что не отступит уж беда,
И ты приткнешься в угол Божий,
И до зари проплачешь ты.
И кто неведомо поможет
Взглянуть на вещи с высоты.
И белый свет прольется в душу
И благодатью окропит,
Пока ты небо не порушил,
Пока грозой ты не убит.

«Неудачи. Жесткие срывы…»

Неудачи. Жесткие срывы.
То кромешная тьма. То тупик.
Ты тягаться с судьбой до надрыва,
До смертельного вздоха привык.
И не мыслишь: грядут перемены,
И не ждешь послабленья себе.
Так натянуты нервы и вены,
Что спасенья не видишь в мольбе.
Но неведома сила вмешалась
И обиду, и злость отвела.
Ну а что на замену осталось?
Ты обронишь: «…как сажа бела…»
Неудобная сердцу неловкость
И отнюдь не победная блажь,
Безнадежно глухая далекость,
Непотребный житейский багаж.
Было горько. А стало вот сладко,