Мы как-то видим выгоду и, в общем-то, понимаем свою. Но мало кто может сказать, что это такое. И как он ее видит. Выгода, как надежда или победа, всем знакома и желанна, но неуловима. И мы не можем сказать, что это: существо с крылышками, особое тело, плод раздумий и расчетов, привкус или запах, присущий нашим взаимодействиям с другими людьми.
Очевидно, на поверхностном уровне мы высчитываем выгоду рассудочно. Попросту, подсчитываем, во сколько нам обойдется некая сделка, и сколько останется в прибыли. То есть мы смотрим, сколько придется вложить денег или труда, и сколько мы получим по итогам. Если в итоге будет больше, чем мы вкладывали, это может быть выгодно.
Но расчеты не могут вызывать удовольствие сами по себе, удовольствие должно рождаться где-то в глубине моего существа. И рождается оно там в ответ на определенные воздействия. Нечто прикасается к моей душе и рождает чувство удовольствия от того, что я получил выгоду. Для русского человека это несколько запретное чувство, но оно есть, хоть и сильно подавлено в нас.
Это первый и сильнейший запрет торговать, лежащий в глубинах нашего мировоззрения. Его надо непременно снять и поменять на желанность. Как устроен этот запрет?
Вот я получил больше, чем вложил, это выгодно. Но это «больше» может быть получено такими усилиями и жертвами, что никакие деньги их не оправдают. Мы словно бы платим за выгодность наших взаимодействий с другими чем-то более ценным, чем деньги и любые жизненные выгоды. Мы все время взвешиваем, во что эта выгода нам обойдется!
Поэтому в каждом случае для нас все по-разному. Когда стоит вопрос выживания, выгодно получить любую работу, которая дает хотя бы гроши на пропитание. Но когда у нас есть запас средств, то же самое становится невыгодным.
Следовательно, выгодность не определяется размером прибыли. Одна и та же прибыль в 100 условных единиц может быть как выгодной, так и не выгодной. Следовательно, выгода не определяется прибылью. Она складывается из нескольких составляющих: деньги + затраты сил + достоинство.
Деньги обеспечивают выживание, и если мы на грани смерти, то мы готовы отказаться от достоинства и вкладывать в дело все силы, которые имеем. Но если выживание не стоит на кону, мы начинаем беречь силы, и выгодно не то, что дает 100 единиц в деньгах, а то, что потребует меньше усилий. Значит, прибыль не обязательно даст чувство выгоды, если затраты сил слишком высоки.