Первым на бетонный пол авиационного ангара спрыгнул крепыш. Он, как последний, имевший удовольствие беседовать с неизвестным человеком в штатском, в автозак попал последним, и посему, теперь оказался ближе всех к выходу. Помимо той охраны, что приехала вместе с арестантами в автозаке, в ангаре находилось ещё десятка два вооружённых людей. Уже с первого взгляда было ясно, это представители какого-то элитного спецподразделения.
В десятке метров от автозака стоял военный транспортный самолёт. У левой шасси расположилось в хаотичном порядке несколько десятков рюкзаков, ящиков разного размера, какие-то коробки, сумки, майданы, тюки… Оглянувшись на ворота ангара, крепыш удостоверился, что они закрыты и под надёжной охранной ещё десятка вооружённых молодцов.
Воспользовавшись представленной возможностью немного подвигаться и размяться, кучка приговорённых к смертной казне перемешалась как колода карт, чем вызвала повышенное внимание со стороны вооружённой охраны. Представителей же спецподразделений этот феномен, похоже, ничуть не заинтересовал. В прошествии примерно получаса, массивные ворота огромного ангара со скрежетом сдвинулись с места, приковав к себе всеобщее внимание. В ангар въехало знакомое авто, принадлежавшее представителю всемогущественной государственной структуры. Сделав крутой вираж по помещению, машина вернулась к полностью открывшимся воротам и остановилась. Практически одновременно все четыре дверцы открылись, и в ангаре прибавилось ещё на пять человек. Это были: тот самый невзрачный человечек с портфельчиком, но теперь уже без портфельчика, и четверо военных. Трое из их числа на форме не имели ни одного знака отличия и принадлежности. Четвёртый, вынырнувший с места водителя, был при майорских погонах. Вся компания неспешно проследовала по ангару и остановилась в нескольких метрах от кучки арестантов.
Обладатель майорских погон ещё на ходу сделал жест рукой, и бойцы спецподразделения поспешили к выходу. Конвой постигла та же участь, только ему жест исходил от невзрачного во всех отношениях человека.
– Разобраться в две шеренги, господа военные преступники!
Команда прозвучала в стенах металлического ангара громогласно, заставив нескольких арестантов даже вздрогнуть. Голос принадлежал одному из людей в военной форме без знаков различия. И голос этот был хорошо поставлен! Этот голос, по всей видимости, отдавал приказы как минимум половину сознательной жизни его хозяина, и отнюдь не в штабах. Таким голосом, при желании, можно было перекрыть грохот артиллерийской канонады.