Некоторые окна были забиты в этом доме, но сквозь щели всё равно продувал холодный воздух. На рамах скапливались полоски снега, и ребятам было уютно, когда они порой, раз другой, взглянут на улицу, где казалось, холод ожил и ходил по городу, как призрак.
Цап-царап.
Это котёнок хотел войти, но дверь оказалось не под силу ему открыть.
Цап-царап.
Ленз услышал и толкнул Лили, которая стояла возле него, и так же смотрела на улицу.
– Зачем ты закрыла дверь? – спросил Ленз. – Иди теперь, открывай, Хильда хочет войти.
Лили не перечила своему брату, знала, что проще сделать, что он говорит ей.
Лили осторожно приоткрыла дверь, чтобы не задеть Хильду, и в темноте показался рыжий котёнок. Хильда в прыпрыжку забежала в комнату, и, увидев на полу старую игрушку, решила её поймать.
– Смотри, что Хильда делает, – заметил Ленз, – она сейчас твою игрушку совсем испортит. Ты разве не знаешь, какие у неё когти острые?
– Я так люблю Хильду, – сказала Лили, – пускай играется. Эта игрушка старая, и я дарю её Хильде.
– Ну смотри… – сказал Ленз, и повернулся обратно к окну. В это время пошёл снег. Он падал большими белыми хлопьями, а Лили присела к Хильде и погладила её. Затем она взглянула на свою старую куклу, и ей стало немного грустно. Лили вспомнила, как сильно раньше она любила эту куклу.
– Ну, теперь ты жалеешь, что позволила повытаскивать нитки из своей глупой куклы? – сказал Ленз.
– Вовсе нет, – сказала Лили таким голосом, будто вот-вот заплачет.