Но ранним утром первого сентября она нарвала в нашем палисаднике золотых шаров, добавила туда каких-то веток и сунула мне в руки. Я разрыдалась. У соседей на клумбах росли георгины и астры, а на нашем огороде цветов не было. Нужно было купить их на базаре, но мама не любила попусту тратить деньги. Золотые шары на тонких стебельках склонили головки сразу же, праздник был испорчен.
– Ты обещала! – требовала я и отказывалась идти в школу с этим веником.
Заплаканная, с истрепанным вконец букетом из золотых шаров (мне дали им по заднице), я пришла на Первый звонок.
В школу мы ходили своей компанией: несколько мальчиков и я. Придирчиво осматривая своих провожатых, я выбирала одного, которому разрешалось нести мой портфель – это были Игорешка, Мишка, Вова и Саша (два брата-близнеца) и Сережка. Дорога до школы и обратно, примерно километра два, в разное время года занимала у нас разное время. Осенью мы рвали яблоки и груши с деревьев, которые в изобилии росли вдоль улиц, летом это были вишни и сливы.
Говорили, что сам Петр Первый делал планировку нашего города, когда начал рубить сосны в окрестных лесах для строительства флота в Воронеже. Основное ядро города было разлиновано, как тетрадь в клеточку: улицы широкие, застроенные каменными купеческими домами в центре, а дальше от центра – деревянными, богато украшенными резными наличниками, и резными же кружевами под крышами. Это позже окраины пристраивались без всякого плана, и улочки побежали вкось и вкривь, получив соответствующие названия: Солдатская слобода, Цыганская слобода, Мукуревка, Воровское…
Мы знали дома, перед которыми не стоило задерживаться, потому что злые тетки кричали нам в окно: «Ты чего рвешь? Ты их сажал?» Но, в основном, никто не запрещал рвать придорожные фрукты, и мы грызли сладкий пепеншафран или ароматную антоновку.
Зимой катались с ледяной горки на портфелях и в любое время года подолгу крутились на железной штуковине, вертушке, которая стояла на входе в один из дворов вместо калитки. Также круглый год по пути из школы у меня было задание зайти к тете Маше, взять у нее тяжелую сумку и принести домой. Строго наказывалось не тащить всю компанию за собой, а исполнить все в одиночку, конспиративно. Как я должна была донести портфель и сумку с пятью килограммами мяса, маму не волновало. Мальчишки все равно ждали меня неподалеку, чтобы помочь, прекрасно зная, что в этой сумке.