И я стала любить Маркелова чуть больше, Мишаткина – ещё меньше. Обоим, кстати, было уже под 80. Попробуй рассуди их – сама же виноватой и окажешься.
Особым образом сосуществовали в писательской организации литераторы-женщины. В прошлых поколениях их было мало, много меньше, чем сейчас. Из старших назову Маргариту Агашину, Надежду Малыгину, Нинель Мордовину. Очень достойные люди с судьбой: две поэтессы и прозаик, о которых не скажешь: литературное бабьё, кружевницы, вышивальщицы гладью! Доминировала, конечно, Агашина – самая известная из них. Но и Малыгину уважали по заслугам. Она не хотела находиться ни в чьей тени и позицию свою обороняла жёстко. Мордовина, сдавшись иным жизненным обстоятельствам, переехала в Астрахань, где благополучно вышла в лидеры писательского феминизма. Да ещё и переманила к себе молодую одарённую поэтессу Оксану Киселёву, ставшую впоследствии Ксенией Спицыной.
Агашина с Малыгиной не очень любили друг друга – могу свидетельствовать. Но свар никаких не затевали, вели себя как и подобает взрослым умным женщинам. Хотя что им было делить – таким разным, с очень непохожим опытом жизни? Славу? Да бросьте! С агашинской славой мог поспорить лишь Михаил Луконин. Юрий Окунев тщился наивно, но кто же перепоёт Агашину, если ей аккомпанировал сам Григорий Пономаренко, подключая великие голоса Людмилы Зыкиной, Ольги Воронец, Екатерины Шавриной, Вероники Журавлёвой?
Как бы то ни было, но «матери» наши поныне помнятся в волгоградской литературе светло и грустно.
Новое поколение поэтесс, а нас поболе десятка, талантом, может, и не уступает предшественницам, но душевным достоинством – весьма и весьма. Столько ревности! Столько самомнения! Некоторые так просто сплелись гремучим клубком. Порой оторопь берёт от злобного их шипения. Девочки, не смешно ли? Подкатив под 70, что мы делим? Славу? Издательские позиции? А может, власть? Вот умора так умора! И совсем уж невероятно предположить: мужчину? Неужели Василия Макеева? В молодости он мог преувеличенно подхвалить одну или другую в ответ на вожделенный интерес к себе, но ведь почти полвека прошло! Известный факт: многие романтичные волгоградки были влюблены в него – по очереди и вперемежку. Кому-то посчастливилось даже впиться острыми зубками в этот манкий плод. Меня там не было очень, очень долго, просто душа не доходила. Ау! Вы же знаете, что я не соврала сейчас. Было такое, было! Одну он даже полюбил, что не удивительно. «Весёлая и смелая» въехала однажды среди ночи в его холостяцкую однушку на Прокатной и даже до загса довела. «Респект и уважуха!» – как выражается нынешняя молодёжь.