– Прости, Татьяна! При рыночной экономике всё теперь будет по-другому. Ты бы хоть аванс вытребовала – многие успели!
Но всё это позже, позже… А тогда, в январе 84-го, дожив положенный срок, мы с Василием собирались покинуть Малеевку. Твёрдо решили приезжать сюда каждую зиму, что и совершали несколько лет кряду. Провожать нас вышли все друзья-приятели. Миша Синельников поднёс к автобусу сумку, Станислав Куняев, остановившись у колонны, лишь помахал рукой. Макеев сам подошёл к нему попрощаться.
В общежитии у меня Василий пробыл не больше пары дней, познакомился с ребятами, вернувшимися с каникул. И собрались они в Останкинский парк искать заветную пивную времён Коли Рубцова. Федька Камалов, Игорёк Кудрявцев, Сашка Родионов, Улугбек Ездаулетов, ещё кто-то, а впереди, поводырём – Вася Макеев. Не знаю, то ли они нашли, что искали, но вернулись весёленькие и довольные собой.
Василий уехал, и начались будни без общих с ним радостей. Я снова скучала, искала по городу, откуда бы ему позвонить.
Валентин Васильевич Сорокин пригласил зайти к нему в кабинет, усадил напротив. Чуть помолчав, спросил в упор:
– Макеев обижает?
– Почему обязательно обижает? По-разному бывает.
– Казак, забияка… Я хорошо его помню по журналу «Волга». Мы часто его печатали, встречались, спорили. Поэт он настоящий. Сейчас-то чем занимается? Служит ещё в Нижне-Волжском издательстве?
– Нет, уже не служит. Но стихи пишет, книжки издаёт.
– Денег-то вам хватает? Нина Аверьяновна жалуется, что половину стипендии ты тратишь на продукты для него. Это не дело! Два года в Москве – редкая удача. Ты собой занимайся, по театрам ходи, по выставкам… Хочешь, дам билет на встречу в Ильёй Глазуновым в концертном зале Чайковского?
– Хочу.
– Сходи послушай. Он умный человек, с русской душой. И вот ещё… Говорят, ты много лекций пропускаешь, постоянно рвёшься в Волгоград. Ревнуешь его, что ли?
– Ревную, Валентин Васильич. Вечно его заманивают в какие-то шалманы. То малярши вьются рядом, то продавщицы из овощного магазина. И как только они его находят? Мне соседка прямо говорит: «Таня, если в Москве останешься – будешь молодец. Твой сожитель весь подъезд возмущает». А он мне вовсе не сожитель, я его считаю мужем – хоть и гражданским. Уж такая любовь мне досталась!
– Ну, в Москве остаться трудно. Что здесь делать без жилья и постоянной прописки? Ладно, иди. И учти, будешь плохо заниматься – отчислим. Я не шучу.