* * *
– Пельмени. Вот эти, – указал он пальцем. – И бутылку водки. Вон ту.
Роман Урсулов закончил ещё один рабочий день. Завтра прилетает она. Скорее бы завтра!
Как правило, раздражённого вечером охранника эта мысль грела необыкновенно. Он сгрёб покупки в пакет и побрёл домой. Путь пролегал через парк.
Наступила ночь, и место, по которому пролегал его обычный маршрут до дома, в котором он жил, пользовалось дурной славой. Конечно, следует пройти по освещённому проспекту, но так расстояние будет длиннее. Но если кому и бояться, то точно не ему. Почти двухметровая гора мышц с огромной кучей боевого опыта за широченными плечами.
Обычно его не трогали. Насупившись, смотрели исподлобья, провожая взглядом. Кривились и сплёвывали.
Не сегодня.
Причина подкупала простотой: гопников собралось на удивление много, восемь или девять человек. Не разглядеть, слишком темно… Из облаков выглянула луна. Семь человек. Стояли прямо на его тропинке и не думали сходить. Семь человек – это не три и даже не четыре. Роман почувствовал начало паскудной истории. Следовало хотя бы попытаться договориться.
Внезапно его охватила ярость. У него дома целый плакат с изображением его возлюбленной, Аглаи, на стене. Ещё приклеен с ней же целый ворох фотографий вокруг него. Он соскучился по ним и хочет, как у него заведено каждым вечером, как следует рассмотреть. И плакат, и фотографии. И позвонить любимой. А они преградили ему путь.
Вперёд послали, как водится, шестёрку. Шкет, наглый, как обезьяна, засунув руки в карманы, что-то напевая под нос, нагло приблизился к нему. Сунул свою рожу ему в лицо. Урсулову перехотелось договариваться.
– А что это мы несём? – приторно осведомился он.
Охранник бросил пакет себе под ноги. Сделал щелчок левой рукой перед лицом парня, чтобы отвлечь, и тут же нанёс точный удар правой. Ребром ладони возле уха, где косточка, соединяющаяся челюсть с черепом, отличается хрупкостью.
Гопник взвыл, бессильно зашамкал непослушной челюстью и, схватившись за рот, упал на колени, продолжая издавать булькающий вопль.
«Шесть», – подумал Роман.
Короткий замах ногой, удар по зубам, и шкет исчез с дорожки. Несколько его выбитых зубов веером полетело в компанию. Это послужило сигналом.
Бросились на него сразу, без паузы, одновременно всей бестолковой толпой. От первого Урсулов увернулся, второго со всей силы ударил в зубы, безрезультатно. Тут же получил сзади по печени, по бокам, по голове.