– Жирно будет, харя треснет!
Сошлись на пяти процентах. Минус стоимость жилья, да долг за купленные «наряды». Однако и это была неплохая сумма, чтобы открыть счет в банке, поесть не дешевой забегаловке, а в недорогом ресторане, коих открылось немеряно, заглянуть в бордель с молодыми девчатами из российской глубинки, Молдавии, Украины, не ломившими за труды и не ленившимися «в койке».
Потом к старому аферисту Мюллеру, прозванному за сходство с актером Броневым в фильме «Двенадцать мгновений весны», на которого «пахал» Жека заскочил худощавый, лысенький, похожий на хищную птицу мошенник по кличке Цепь. О чем-то потолковал с хозяином.
– Теперь, Женечка, будешь работать с ним! – кивнул на гостя Мюллер. – Ему такие, как ты нужны.
– Собирайся! – тоном, не терпящим возражений, приказал Цепь. – Поживешь по-человечески – в отдельной квартире. У меня этого добра хватает.
Стародубцева с его барахлишком, умещавшимся в спортивной сумке, отвезли куда-то на окраину, в обшарпанную «хрущобу», в прокуренную, ободранную однокомнатную малометражку. Кинули на продавленный топчан, как оказалось с клопами, застиранное, пожелтевшее от времени постельное белье. Ткнули в допотопный холодильник с початой бутылкой водки и нехитрой снедью.
– Покушать на первое время, – сказал новый хозяин. – Когда начнешь зарабатывать – купишь, что душе угодно. А зарабатывать ты начнешь с завтрашнего дня.
Цепь занимался черным риэлторством. Скупал квартиры у обедневших интеллигентов, да у пропившихся маргиналов. Годилось все: хоромы в «сталинских» домах и розово-кирпичных «райкомовских» постройках, в дышавших на ладан зданиях, доставшихся от «проклятого царизма», однотипных, подпорченных временем строениях, возведенных при Хрущеве с Брежневым. Задачей Жеки было под видом покупателя «убалтывать» стариков и алкашей. Последних также поить «паленым» суррогатом. Подсовывать жертвам договоры о купле-продаже жилья. Интеллигентам давали какую-то мелочь, хотя те подписывали договоры на совсем другие суммы в рублях или долларах. Пропойцам выставляли ящик водки. Тем и ограничивались. Когда же дедки и бабульки видели, что их жестоко обманули, кидались в милицию, квартиры уже были проданы по второму или третьему разу лохам, разбогатевшим по воле случая, и искавшим куда вложить капитал. Эти покупатели в соответствии с законом являлись «добросовестными приобретателями» и не подлежали к привлечению ни к уголовной, ни к материальной ответственности. Одним из таких «приобретателей» стал Стародубцев. Ему даже справили новый, настоящий паспорт с регистрацией в квартирке, куда его поселили. Провернув несколько сделок, Женька обратился к Цепи, запросил десять процентов от сделки.