Несмотря на подобные завихрения, Катя умела рассуждать трезво, была начитана и подкупала детской искренностью суждений. Мои рассказы о «Заре» и странном брате она слушала с настороженным интересом.
Клиника «Фомальгаут» пугала её, хотя была меньшим из зол.
– Это стигма на всю жизнь, – говорила Катя.
Её ледяные глаза таяли и едва заметно блестели.
В обычную психиатрическую больницу Катя впервые попала после приступа затяжной депрессии, который случился у неё примерно через год после московской эскапады. Она целыми днями лежала в постели, и даже элементарные задачи вроде чистки зубов казались ей невыносимо сложными.
– Состояние такое, словно открыли кран и вылили из тебя всю воду, – вспоминала она. – Словно саму тебя вылили.
Дошло до того, что Катя стала сомневаться в том, существует ли она. Она резала свои плечи опасной бритвой, чтобы вернуть чувство реальности. Когда места на плечах не осталось, она перешла на локти и запястья.
Решение вызвать бригаду они с мамой принимали вместе, и Катя надеялась на человеческое отношение. Но санитары, едва увидев надрезы на запястьях, увезли Катю в психиатрическое отделение, а позже появилось судебное решение о принудительной госпитализации.
– В больнице невозможно остаться в одиночестве, – с ужасом вспоминала она. – На тебя постоянно смотрят и оценивают. Ногти срезают под корень. Заставляют мыться при всех. Я просила разрешения одеваться самостоятельно, а они только усмехались. Ко мне относились, как к заключённой! Это из-за порезов на запястьях. Они думали, я хотела убить себя. А я просто хотела разобраться!
Никакого внятного диагноза Катя не получила. Одни видели у неё шизоаффектное расстройство, другие называли болезнь шизофренией параноидальной формы, третьи – приступообразной шизофренией. Кате давали аминазин, галоперидол, азалептин, клопиксол, паксил… Ей назначали препараты и отменяли с такой лёгкостью, словно проводили эксперимент. Лучше Кате не становилось.
– Они просто глушат симптомы, и ты плаваешь целый день, как утопленник, – говорила она. – Главное, чтобы ты не доставлял хлопот. Палаты переполнены, персонала не хватает.
В конце концов, мать нашла деньги и добилась перевода Кати в нашу клинику «Фомальгаут». Ей отменили почти все назначенные препараты, и Катя почувствовала себя лучше.