Трясясь от злости, подошла к лестнице на чердак и остановилась. Я вновь мешкала. Не без причин. Не знаю, сколько времени прошло, пока мы безмолвно смотрели на друг друга. Он с ехидной улыбкой на лице, я со сжатыми от гнева челюстями, но когда я приняла, наконец, решение, уже видела лишь очертания его лица. Ни увечий, ни зиявшей вместо глаза чёрной дыры, похожей на бездну, ни отвратительно порванной щеки, через плоть которой наружу всё время что-то торчало. Зубы, язык или ещё какая-то мерзость. На улице смеркалось.
Возможно, где-то там же, наверху, найдётся и книга с ритуалами. «Чем чёрт не шутит», – подумала я и ступила на первую ступеньку. Закутавшись поплотнее в халат, бесшумно, ничего более не говоря, отправилась наверх, на чердак, вооружившись от терзающих мою душу страхов одним лишь фонариком, который, словно заранее кем-то приготовленный, лежал на комоде рядом с лестницей. Оказавшись на верхней ступеньке, вновь припомнила воображаемое мною безжизненное тело старухи с торчащей из горла трахеей, но отогнала от себя эту мысль.
«Чёрт! Успокойся. Возьми себя в руки! Проклятая стерва давно уже мертва. Её тело гниёт в могиле, засыпанное двумя метрами земли», – мысленно отругала я себя, попытавшись приподнять крышку, ведущую на чердак, но у меня ничего не вышло. Я посветила на неё фонариком и заметила то, чего не наблюдала там ранее. Три здоровенных гвоздя, заколоченных наискось в основание чердака. Сначала я даже оторопела, размышляя, как же они здесь оказались, ведь старуха этого сделать никак не могла. Старуха как раз-таки и отправила меня на чердак. Вряд ли она заколотила бы его перед кончиной. Не сразу, но до меня дошло, что забитые гвозди – проделки моей тётки.
– Ты была здесь, тётя? – произнесла я вслух.
– С кем ты разговариваешь?
– Сама с собой, ведь я с ума сошла, раз делаю всё это. Неужели не заметно?
Возможно даже, что она была здесь во время похорон. В момент, когда я хоронила бабку, она пробралась в дом и заколотила крышку чердака. Поэтому и не появилась тогда. Ведь она точно знала, что в тот момент дом будет пуст. Но зачем? Зачем она сделала это? Что пыталась скрыть от меня? На секунду я замерла в нерешительности. А может, и впрямь не стоит отпирать то, что закрыто? Почти утихнувшая во мне злость пробудилась с новой силой.