– Спроси об этом у Светы. Для нее нет ничего важнее работы.
Этот довод прозвучал весьма убедительно для Аркадия.
Вечером того же дня, когда Женя пришла забирать Пашу из школы, к ней обратилась классная руководительница сына:
– Девочка, а могут завтра подойти родители Паши?
– Я его мама, – ответила Женя.
Учительница нахмурилась, словно пытаясь понять, стоит ли смеяться над неудачной шуткой.
– Я его мама, – повторила Женя.
Учительницу она явно убедила, потому что та нахмурилась еще больше и без стеснения спросила:
– Во сколько же ты его родила?
– Это ребенок моего мужа от первого брака. Я его усыновила, – покорно пояснила девушка.
И тут она почувствовала на себе такой неприятный взгляд, что ей стало не по себе. Уладив все вопросы с учительницей, мама и сын отправились домой. Паша охотно рассказывал, что произошло в школе, что ему понравилось, что – нет. А Женя впервые за прошедший год задалась вопросом: «А тот ли человек Максим, которого она ждала всю свою жизнь?»
Она часто представляла свою семейную жизнь. Представляла детей, мужа. Представляла, как будут на нее смотреть окружающие. И никогда в этих представлениях не было и намека на непонимание и осуждение. Конечно, Женя легко могла закрыть глаза на мнение других. Однако в тот миг, когда что-то пошло вразрез с ее надеждами и мечтами, ее убежденность в собственной правоте дала трещину.
И все же Женя продолжала бороться за свое семейное счастье. Еще один год она прожила с Максимом, прежде чем собрала вещи и покинула его дом. На пороге дома родительского она появилась со следами слез на щеках, маленьким дорожным чемоданом возле ног и Пашей, держащим ее за руку.
Маша не сразу поняла, зачем пришла ее младшая дочь. Лишь после того, как Пашу уложили спать, она осмелилась задать вопрос.
– Все кончено, мама. Я больше к нему не вернусь. И в институт не вернусь. Мне все противно.
– Но почему, Женечка? Ведь вы любите друг друга!
– К несчастью, мама, любовь – это не все, что нужно для создания семьи…
Женя недолго постояла у окна, потом всхлипнула и упала на колени, закрыв лицо руками.
– Мама, я ребенка хочу! А он только и знает, что про свою работу и важность красной корочки твердит. Говорит, что некогда сейчас беременной ходить. Сперва надо в обществе устроиться, а потом уже пузо растить.
Маша вздохнула, прижала к себе дочь и стала тихонько напевать колыбельную, поглаживая Женечку по голове.