Понедельник, 30 ноября, 9:30
Органы чувств не работали. Все качалось. Звук приближающегося вертолета все больше напоминал жужжание пчелы.
Бергер сидел на крыше, болевые ощущения разной природы разрывали все его существо, он не мог понять, где заканчивается тело и начинается душа.
Словно в тумане он видел, как Август Стен достал из сумки бинт, развернул его и подошел ближе.
– Тебя заберет вертолет, – сказал Стен, перевязывая Бергеру голову. – А ведь ты по-прежнему самый разыскиваемый в Швеции человек, тебя не должны увидеть.
На них налетел ветер от идущего на посадку вертолета. Словно в замедленной съемке Бергер увидел, как Стен уронил бинт, тут же развернувшийся от ветра. Бинт развевался подобно длинному вымпелу, пока Стен не выпустил его из рук, и тогда, подхваченный ветром, бинт поплыл над крышами высоток, как одинокий парус. Стен достал новый бинт, на этот раз стиснув его крепче. Наложив Бергеру повязку, он сказал:
– Ну что ж, держись, я приеду за тобой в больницу Седер.
В вертолете Бергер сидел один, скрючившись в углу. Его мутило, грудь болела от выстрелов, тело горело от пчелиных укусов. И все же он чувствовал себя значительно лучше остальных пациентов, находящихся на борту.
Две половинки растерзанного тела Роя Грана были накрыты пропитанным кровью одеялом. Кент Дес периодически приходил в себя и стонал от боли и горя, иногда переходя на вой. Бергер блокировал все попытки выплыть на поверхность, поскольку снаружи болело не меньше, чем внутри. Медбрат водил в воздухе все еще не использованным шприцем с морфием, словно писал невидимые картины.
Бергер, кажется, видел похожие сцены в каких-то фильмах о войне. К горлу подступила тошнота, его чуть не вырвало прямо на закрывающий всю голову бинт, но он вовремя сообразил, что надо смотреть в окно.
Он уже давно заметил, что вид воды оказывает успокаивающее действие на его внутренности. Бергер долго смотрел на водную гладь, прежде чем различил залив Ульвсундашен, мост Транеберг и остров Лилла Эссинген. А потом и остров Реймешхольме, мост Лильехольм, залив Орставикен. Вода сопровождала вертолет до самой крыши с круглой площадкой, посреди которой был нарисован плюсик и буква В. Вертолет приземлился прямо на букву, практически не снижая скорости.