Я никогда не догадывалась, что именно рассказал Оливеру папа, но после того вечера вместо расспросов Оливер просто сложил все услышанное в воображаемый ящичек Лолы и оставил там. Иногда в разговорах всплывали мелкие детали – те, что до сих пор знали только Миа и Харлоу и которые давали понять, что он знал куда больше, нежели я ему говорила.
Когда все это случилось в моей жизни, рядом были Миа и Харлоу, ведь мне никогда бы не справиться в одиночку. Но, если и существовал кто-то, про кого я хотела, чтобы он знал меня лучше всех, это Оливер.
Месяц назад после нескольких бутылок пива я наконец спросила его:
– Как много тебе папа рассказал обо мне?
Он замер, держа бутылку у губ, после чего медленно поставил ее обратно:
– Он рассказал мне свою версию. От твоего детства до взрослых лет.
– Хотел бы ты услышать мою?
Повернувшись ко мне, Оливер кивнул:
– Конечно, хочу. Когда-нибудь. Когда угодно и все, что захочешь рассказать.
Тем вечером я чуть было его не поцеловала, чуть было не осмелела, потому что, когда я ответила, что хочу услышать и о нем, он выглядел настолько благодарным, настолько полным тем, что на моем лице называлось бы любовью. И тогда в первый и единственный раз я подумала: «А что, если он так же сильно увлечен мной, как и я им?» Но мне пришлось разрушить момент, опустив взгляд на стол. Когда я снова посмотрела на него, у него на лице красовался фирменный покер-фейс и он сменил тему разговора.
Я вспоминаю сейчас обо всем этом, наблюдая, как он спит. При этом желая, чтобы проснулся и можно будет смолоть кофе. Но мой телефон делает это вместо меня, горланя на столе на максимальной громкости рингтоном Бенни.
– Алло? – Я отвечаю так быстро, как только могу, едва не уронив телефон.
От звука Оливер резко садится, ошалело озираясь вокруг. Я машу ему рукой из кухни, и он, увидев меня, расслабляется. Потирает лицо и смотрит на меня с неприкрытой нежностью.
Он так же смотрел на меня тем вечером в баре месяц назад. Слегка приоткрыв рот и прищурившись без очков. Его улыбка как появившееся из-за облаков солнце.
– Привет, – хриплым ото сна голосом говорит он.
– Лола, это Бенни, – раздается в трубке голос Бенни. – У меня тут Анджела на второй линии.
– Да? – бормочу я, не отводя взгляда от лица Оливера. Я вижу, как его облегчение и счастье сменяются легким смущением, когда он огладывает комнату.