– Звучит обнадеживающе. – Уголки губ Арсения дрогнули в лёгкой улыбке. – Начни с плохой новости и подсласти хорошей.
Ялиоль опустилась чуть ниже и встретилась к ним взглядом, Арсений сразу заметил, что возлюбленная чем-то расстроена, и хотел спросить её о причине, но она опередила его:
– Принц Доринфии отказал мне в аудиенции. – Тон Ялиоль был равнодушный, словно она говорила о чём-то незначительном.
– Но почему?! – От гнева Арсения бросило в жар, и кулаки его сами собой сжались.
– Причина в этом… – Ялиоль кивком указана на остров. – Принц не может просить нам падения Нимфизалии. Он всегда был болезненно обидчив.
Она небрежно пожала плечами, точно сказанное было не катастрофой, а лишь незначительной неприятностью.
– Значит… – Арсений встревоженно посмотрел на девушку, не разделяя её спокойствия. – Ты по-прежнему остаёшься его невестой…
Ялиоль отвела взгляд.
– Он не имеет права удерживать тебя! – Арсению с трудом удавалось не повышать голос. Мшантис поступил с ними бесчеловечно, и Арсений мечтал отыскать капризного принца и проучить его. – Он мерзавец!
– Да, высокомерный мерзавец. – Она усмехнулась, за тонкой сетью вуали сверкнули глаза. – И значит, мне стоит поблагодарить тебя за оказанную услугу. Если бы вы с Катрамом не похитили меня из-под венца, я бы сейчас была его законной женой.
– Этому не бывать! – Арсений затаил дыхание, когда её рука с нежностью коснулась его гладко выбритой щеки. – Я не позволю ему даже помыслить о таком и, если придётся, то снова украду тебя.
– Я знаю. – Она убрала руку, диск опустился ниже, и Ялиоль сошла с него на мягкий песок.
Арсений хмурился, и Ялиоль игриво положила ему руки на грудь.
– Ты ещё не услышал хорошую новость, – Она лукаво улыбнулась. – Мшантис не захотел встретиться лично, зато мне передали от него письмо. Угадай, что в нём.
– Не знаю… – Сердце Арсения сжалось от нехорошего предчувствия. – Надеюсь, он не требует вернуться?
– Глупый! – Ялиоль беззаботно рассмеялась. – Я же говорю – новость хорошая! Он письменно расторгает помолвку! Я свободна! – Она радостно захлопала в ладоши, а потом робко обняла его и прижалась всем телом.
Дни, проведенные Арсением в тоске и ожиданиях, в мгновение забылись. Всё вокруг преобразилось: лазоревое небо просветлело, точно на картине, тихий рокот вол, доносившийся с берега, ласкал слух, и даже твердая земля под ногами, казалось, превратилась в мягкую перину. Мир стал огромным и в то же время сосредоточился вокруг двух людей, скрывшихся от других на берегу доринфийского залива.