Впрочем, афористичность афористичности рознь. Иногда она лишь прикрывает мнимую значительность авторской мысли. Так, мне кажется, случилось в стихах Юрия Окунева. Горько досадовал я, читая:
Поэзия – искусство вычитания,
Избавь от фраз и научи молчанию.
До сих пор я думал, что «поэзия – вся! – езда в незнаемое», «добыча радия». И вдруг она – «искусство вычитания».
Не увидел я, признаться, ничего общего между поэзией и вот такими строчками из того же стихотворения Ю. Окунева:
Слова мне дай, словесность отними,
Чтоб так же, как деревья пред людьми. (?)
Это и надуманно, и непоэтично, и просто не по-русски сказано. Но ради чего такая туманная многозначительность? Ответ – в двух последних строчках стихотворения:
Ты обошлась без слов. И в этот миг
Молчанья твоего я ученик.
Тем поучительнее опыт тех волжских поэтов, которые менее всего озабочены стремлением поразить читателей каким-либо сногсшибательным трюком или замысловатой метафорой. Я имею здесь в виду прежде всего таких поэтов, как Николай Благов и Юрий Адрианов, а также – Иван Малохаткин и Василий Макеев.
С Юрием Адриановым мы были в одном семинаре на IV Всесоюзном совещании молодых писателей. Уже тогда руководители и участники семинара единодушно отметили доброе поэтическое начало в его стихах. Чувствовалось, что поэт трогательно дорожит каждой каплей наших национальных ценностей, вдумчиво относится к отечественной истории, искренне любит людей и природу Волги. Это подтвердили и последующие сборники.
Вот почему как должное воспринимается признание поэта в стихотворении «Притоки», открывающем цикл его стихов в «Дне волжской поэзии»:
Я приток твой, Волга!
И ночами
Я лежу в траве среди лугов.
Я – приток,
Я— малое начало
Волн твоих, и снов, и облаков.
Я из тихих маленьких притоков,
А иные бились горячо.
Есть притоки – пушкинские строки,
Есть крутые – словно Пугачев.
Волга льется, мудрая, как Ленин,
Плесы распахнув на три версты.
Надо мной плывут лесные тени
И небес натянуты холсты.
Юрию Адрианову, художнику по образованию и дарованию, присуща строгая живопись словом, близкая к живописи волжских ложкарей и палешан,– многоцветная, красочная, радостная. Вдумчивое обращение к истории, фольклору, к Волге помогает ему создавать такие стихи и поэмы, которые глубоко волнуют душу.
И снова приходится напомнить мудрые слова А. С. Пушкина: «Гордиться славою своих предков не только можно, но и должно, не уважать оной есть постыдное малодушие».